**Второй шанс**
Арсений Петрович вёл дневник, и сегодня он решил записать одну историю.
Галина Михайловна была простой русской бабушкой, со своими слабостями и привычками. Но Сергей любил её безусловно. Отца своего он не помнил, хотя бабушка ворчала, что лучше бы его и не было. На расспросы Серёжи она отмахивалась: «Вырастешь — поймёшь». И он рос, не допытываясь, пытаясь до всего дойти сам.
В шесть лет бабушка забрала его к себе, и с тех пор мама появлялась от случая к случаю, между очередными кавалерами.
Однажды, когда мать снова пришла забирать Сергея, бабушка отправила его в комнату. Он сидел, играл в солдатиков и ловил обрывки разговора. Сначала говорили тихо, но потом голоса на кухне зазвучали резко.
— Хватит уже! Мальчику нужна мать, а не размалёванная вертихвостка! — сердилась бабушка.
— А мне что, жизнь на помойку выбросить? Я ищу мужа и отца ему, между прочим! — кричала в ответ мать.
— Там, где ты крутишься, нормальных отцов не найти. Да и кто чужого ребёнка полюбит? Своих-то бросают, а уж чужих и подавно.
— Ты… — мать выкрикнула что-то такое, чего Сергей не разобрал, но по тону понял — сказано зло.
Бабушка вспыхнула и выставила её за дверь.
Затем зашла к нему, вся взвинченная, потрепала его по стриженой голове и ушла, хлопнув дверью.
Пропадала она на недели, потом возвращалась — то весёлая, то злая, в зависимости от успехов в поисках мужа.
После её ухода от вещей и волос Сергея ещё долго пахло духами. Он вдыхал этот запах, вспоминал.
С годами он стал бояться этих визитов. После них бабушка принимала валерьянку, гремела кастрюлями и причитала, что вырастила не дочь, а бессердечную кукушку, бросившую родное дитя. Ворчала, что сил больше нет, и в следующий раз отдаст его… Сергей сидел в своей комнате, пережидая бурю.
Потом бабушка приходила, ставила перед ним тарелку с горячими сырниками и говорила успокаивающе:
— Чего притих? Испугался? Не бойся, не отдам. И не сердись на меня.
Сергей понимал и не сердился. Когда ему было грустно, он шёл к ней, и она его утешала. Но ей-то жаловаться было некому — разве поймёт восьмилетний мальчишка? Поэтому он терпеливо слушал её ворчание и мечтал лишь об одном — чтобы в доме снова стало тихо и уютно. И назавтра жизнь входила в привычное русло — до следующего визита матери.
Сергей рос, а бабушка, казалось, не менялась. Она словно застыла во времени. И он верил, что так будет всегда.
В старших классах бабушка часто говорила ему:
— Учись хорошо. Не поступишь — в армию заберут, а я старая, не переживу. Хочешь, чтобы я пожила подольше? Тогда постарайся.
И Сергей старался. Подвести её он не мог — ведь кроме неё у него никого не было. От матери он отвык. Да и мотивация была железная — её жизнь. Он сдал ЕГЭ и поступил в институт. Рисковать не стал — выбрал не модный факультет, а исторический, где был бюджет. Чтение и история всегда его увлекали.
На втором курсе влюбился в шумную Алину. Она обожала тусовки, которые Сергей терпеть не мог. Но ради неё ходил на вечеринки. Бабушка сразу поняла, что внук влюбился, по его рассеянному виду. Вздыхала, не ложилась спать, ждала. Ему было её жаль, и он старался не задерживаться. Но Алине это не нравилось.
Однажды она заявила: «Уйдёшь — брошу». Сергей не хотел терять её, но и бабушку подвести не мог. Всё же ушёл. Бежал домой, злясь на неё: «Спи себе, я взрослый, ничего со мной не случится!» Телефонов бабушка не признавала: «Поздно мне этим заниматься. А ты на что?»
Войдя в квартиру, он увидел свет в её комнате. «Чего не спит?» — раздражённо подумал он и заглянул. Бабушка лежала на полу, неестественно подогнув руку. Рядом — разлитая вода, стакан.
— Ба, что с тобой? — бросился он к ней.
Она приоткрыла глаза, попыталась что-то сказать, но рот скривился, слова не выходили.
— Держись, я сейчас! — Сергей схватил телефон.
Скорая приехала быстро. Врач сказал — ещё немного, и было бы поздно.
Он корил себя: из-за Алины не замечал, как бабушка в последнее время жаловалась на головокружения, пила таблетки, ходила, держась за стены. Если бы не ушёл в клуб, если бы был дома…
Бабушку увезли. Сергей впервые остался один. Каждый день он носил ей в больницу куриный суп и морс, который варила Алина. Но её хватило ненадолго — скоро она снова пропадала на вечеринках. Они расстались.
Через три недели бабушку выписали. Теперь она ходила мелкими шажками, боясь оторвать ноги от пола. Одна рука плохо двигалась, речь была невнятной. Но Сергей научился понимать её.
Теперь он крутился как белка в колесе: учёба, магазин, готовка, уборка. Всё валилось у бабушки из рук.
Вскоре из поликлиники пришла молоденькая медсестра Надя, с русыми косами — он думал, таких уже не бывает. Она ловко делала уколы, показывала упражнения для руки. Ругала Сергея, что он ленится заниматься.
— Времени не хватает! То магазин, то готовка, то лекции… Даже кашу нормально сварить не могу, — оправдывался он.
Надя прошла на кухню и показала, как надо.
— У вас отлично получается! А у меня комья.
— Пустяки, научитесь, — сказала она, но от похвалы зарумянилась.
Сергей заметил, что бабушке становится лучше.
— Что мы без вас будем делать? Вы ей очень нравитесь, — сказал он как-то Наде.
— А вам? — вдруг спросила она серьёзно.
— И мне, — честно ответил он.
— Могу иногда заходить после работы, если хотите.
— Было бы здорово.
Надя не только занималась с бабушкой, но и помогала по хозяйству. Стала для них незаменимой. Бабушка окрепла, начала ходить с палкой, речь стала чётче.
Мать всё это время не появлялась — видимо, нашла нового мужа. В последний разМать вернулась, когда у Нади уже подрастала маленькая Софийка, и на этот раз Сергей увидел в её глазах не прежний холод, а тихую грусть и желание исправить прошлое.
