28апреля, суббота
Сегодня наконецто переехали в новый дом. Когда мы с Максимом впервые подошли к этому двухэтажному кирпичному дому в Подмосковье, я сразу почувствовал, что это судьба. Высокие потолки, огромные окна, из которых открывался вид на ухоженный сад, и просторные комнаты всё как в наших мечтах. Требовался косметический ремонт, но после продажи московской квартиры в центре у нас осталось несколько сотен тысяч рублей, и мы смогли всё отремонтировать.
Варвара, ты представляешь, какая теперь будет жизнь? сказал Максим, обнимая меня на пороге. Свежий воздух, тишина, место для будущих детей
Я кивнул, рассматривая гостиную с камином. Никаких соседей за стеной, ни криков, ни топота. Наш собственный уголок.
Следующие два месяца пролетели, как один день. Мы с головой вникли в ремонт. Максим оказался удивительно ловким: сам наклеил обои, покрасил стены, установил новые светильники. Я занимался подбором мебели, штор, создавал уют. К концу лета дом превратился в неузнаваемый.
Пора устраивать новоселье! объявил Максим, любуясь результатом.
Мы пригласили друзей и родственников. Гости были в восторге. Наша лучшая подруга Глафира не переставала восхищаться каждым уголком.
Варвара, это же настоящий дворец! воскликнула она. Как вам повезло!
Мама Максима, Галина Петровна, тоже была под впечатлением. Она несколько раз прошлась по дому и торжественно заявила:
Молодцы, дети! Вот что я понимаю под «жилищем». Не то что эти современные коробки в городе.
Отец Максима, обычно молчаливый, произнёс целую речь о важности собственного дома, своей земли под ногами. Мои родители тоже радовались за нас.
Вечер прошёл замечательно: жарили шашлыки в саду, пили квас, смеялись. Я чувствовал настоящую радость наконец-то у нас стало то, о чём мы так долго мечтали.
Через неделю после новоселья позвонила Галина Петровна: её голос звучал взволнованно.
Варвара, дорогая, я рассказала Алёне о вашем доме. Она так обрадовалась, что обязательно приедет посмотреть.
Алёна сестра Максима, младше его на пять лет, живёт в Пскове с мужем Виктором. Мы общаемся редко, в основном по праздникам. Я сказал, что будем рады её визиту.
Алёна приехала через два дня, но не одна с мужем и явно с огромным животом. Оказалось, она уже беременна.
Сюрприз! воскликнула она, вылезая из машины. Скоро станете дядей и тётей!
Максим обрадовался, но меня тревожил её приезд, особенно когда я увидел кучу чемоданов, словно они планируют остаться надолго.
Виктор тихий, но приятный мужчина, работает в продажах, зарабатывает прилично. Алёна же громкая, эмоциональная, любит быть в центре внимания.
Ой, какой у вас дом! восторгалась она, входя в гостиную. У нас в квартире двушка, а соседи сверху каждый вечер сверлят!
Я показал им все помещения, угощал ужином. Алёна постоянно держалась за живот, жаловалась на токсикоз, Виктор молча ел, иногда подавая ей еду.
Варвара, а где мы будем спать? спросила она, когда мы закончили ужин.
В гостинице, наверное, или поедете домой? ответил я.
Алёна рассмеялась:
Да ты что! Мы же не на один день приехали. Дом вы построили кстати! Мы ждём первенца, поселимся у вас, на свежем воздухе.
Я почувствовал, как внутри чтото сжалось. Поселиться? Надолго? Но я не показал растерянности, решив сначала обсудить всё с Максимом.
Хорошо, сказал я спокойно. Вы можете остановиться в гостевой комнате.
Гостевая находилась на втором этаже, небольшая, но уютная. Я постелил чистое постельное бельё, дал полотенца. Алёна всё время жаловалась: матрас слишком жёсткий, подушка неудобная, сквозит холодок из окна.
Первый день прошёл относительно спокойно. На следующее утро я понял, что будет испытание.
Алёна встала в семь, включила телевизор на полную громкость, потом полчаса принимала душ, съев всю горячую воду. Затем спустилась на кухню и начала готовить завтрак, захватив все кастрюли и сковородки.
Извини, Варвара, сказала она, я на диете для беременных, мне нужно особое питание.
Кухня превратилась в бардак: раковина завалена грязной посудой, плита в брызгах, на полу крошки и капли масла. Алёна сидела за столом, поглощая яичницу с беконом, листала журнал.
Алёна, а посуду помыть не забыли? спросил я осторожно.
Ой, прости, токсикоз меня подвёл, отмахнулась она. Потом помою.
Но посуда оставалась грязной, и я вынужден был её мыть.
Виктор провёл весь день в гостиной с ноутбуком, ничего не убирая, не относя чашку с кофе на кухню. Алёна то лежала на диване, то ходила по дому, оставляя свои вещи повсюду.
К вечеру дом выглядел, как после недели жизни студентов. Максим пришёл уставший с работы, не сразу заметив беспорядок.
Как дела? спросил он, поцеловав меня в щёку.
Нормально, ответил я сдержанно.
После ужина я поговорил с Максимом о своих опасениях.
Максим, мне кажется, они собираются жить у нас всю беременность, может, и до родов. Это же ещё пять месяцев!
Варвара, они просто отдыхают немного, скоро уедут, успокойвал меня он.
Но они не уезжали. Прошла неделя, потом вторая. Алёна стала часто приглашать своих подруг, живущих рядом.
Варвара, не возражаешь, если Маша с Олей зайдут? спрашивала она, набирая номер. Им так хочется увидеть наш дом!
Подруги приехали в субботу: шумные, весёлые девушки лет двадцати пяти. Они визжали от восторга, фотографировались у камина, устраивали импровизированную фотосессию в саду.
Девчонки, давайте отметим! предложила Алёна. У меня есть шампанское!
Они накрыли стол в гостиной, включили музыку. Я пытался намекнуть, что у нас есть дела, но меня игнорировали. Вечеринка затянулась до поздней ночи, а после неё осталась гора грязной посуды и пятна от вина на белой скатерти.
Алёна, может, стоит предупреждать, когда приглашаешь гостей? сказал я на следующее утро.
Да ладно, Варвара, отмахнулась она. Мы же не каждый день веселимся. Для беременных грустить вредно.
Месяц прошёл, и Алёна окончательно освоилась. Она переставляла мебель в гостиной, как ей удобно, без спроса использовала мою косметику и парфюм. Самое неприятное постоянная необходимость убирать за ней. Грязные тарелки, не вымытая ванна, разбросанные вещи. Виктор тоже не помогал: курил на балконе, бросая окурки в цветочные горшки, смотрел футбол допоздна, не задумываясь о тишине.
Максим видел моё раздражение, но предпочитал молчать.
Варвара, потерпи еще немного, просил он. Алёна беременна, ей тяжело.
А мне разве легко? взорвался я. Я целый день убираю за взрослыми людьми! Это наш дом, а не гостиница!
Каплей стала сцена с моим свадебным платьем. Алёна нашла его в гардеробе и решила примерить.
Варвара, посмотри, как мне идёт? спросила она, выходя из комнаты в моём платье, которое уже растягивалось от её живота.
Сними немедленно! крикнул я. Это моё свадебное платье!
Ой, не кричи, отмахнулась она. Просто посмотрела, как буду выглядеть после родов.
Платье было испорчено: швы разошлись, появилось пятно от тонального крема. Это был образец, в котором я вышла замуж, и который планировала передать дочери.
Я заперлась в спальне и проплакала весь вечер. Максим пытался утешить, но я не могла остановиться. Это была не просто ткань, а часть моей жизни.
На следующий день я принял окончательное решение.
Алёна, нам нужно поговорить, сказал я твёрдо.
О чём? удивилась она, намазывая масло на хлеб.
О том, что вы живёте здесь уже месяц. О том, что я не служанка, чтобы убирать за вами. О том, что вы испортили моё свадебное платье.
Алёна вздохнула:
Варвара, ты же преувеличиваешь. Платье заменишь, оно и так плохого кроя.
Новое? я почувствовал, как вспыхивает гнев. Это было моё единственное свадебное платье!
Что? возмутилась она.
Ты разбросала вещи, не помыла посуду, портишь мои вещи. Вы с мужем ведёте себя как хозяева, забывая, что это НАШ дом с Максимом, сказал я.
Алёна попыталась оправдаться:
Я же беременна! Мне нужна поддержка семьи!
Поддержка это одно, а нахлебничество совсем другое, отрезал я. Если хотите жить, то либо ведите себя цивилизованно, либо оплачивайте проживание, коммунальные услуги и еду.
В этот момент вошёл Максим, увидел напряжённость.
Что происходит? спросил он.
Твоя жена выгоняет меня из дома! в слезах воскликнула Алёна. Она требует, чтобы я платила за проживание!
Максим растерялся.
Варвара, что ты имеешь в виду?
Это значит, ответил я спокойно, что я больше не готов терпеть хамство и неряшливость. Месяц я убираю за взрослыми людьми, которые ведут себя как свиньи в моём доме.
Это дом моего брата! закричала Алёна.
Нет, возразил я. Это наш с Максимом дом. Мы покупали его вдвоём, ремонтировали вдвоём, обставляли вдвоём. Я не позволю никому его разрушать.
Максим попытался найти компромисс, но я был непреклонен.
Максим, выбирай: либо сестра будет вести себя как гость, либо уедет, сказал я. Третьего не будет.
Но она же беременная возразила Алёна.
Беременность не даёт права на хамство, ответил я. Миллионы женщин рожают, оставаясь воспитанными людьми.
Алёна всхлипнула, а я закончил:
Если они не уедут сегодня, я уйду к родителям и подумаю, нужен ли мне муж, который не может защитить свою жену от родственников.
В итоге Алёна и Виктор собрали вещи и уехали. Дом вновь стал тихим и уютным. Мы с Максимом провели вечер на террасе, попивая чай и глядя на сад.
Варвара, сказал он, прости, что не поставил границы раньше.
Главное, что ты понял, ответил я. Семья это святое, но наша семья это мы с тобой. Всё остальное лишь родственные связи.
Тишина окутала наш двор. Я понял, что иногда нужно быть жёстким, чтобы защитить своё счастье. Этот опыт научил меня: в семье главное уважать друг друга и знать, где проходят границы. Без этого даже родные могут превратить дом в поле битвы.
