Взрослые дети моего мужа вторглись в наш медовый месяц, требуя нашу виллу — и получили жизненный урок
Дети моего мужа глубоко меня недолюбливали. Такое отношение было с самого начала и, похоже, не планировалось менять. Но судьба распорядилась иначе, и мой муж, увидев их жестокость, встал на мою защиту и преподал им урок, который всё изменил. Этот урок заставил их склонить головы, извиниться и, в конечном итоге, протянуть мне руку для примирения.
Мой муж, Алексей, отец троих взрослых детей, каждому из которых уже за двадцать один год. Когда я встретила его в тихом городке под Калининградом, он был тенью самого себя — прошло всего два года после смерти его жены. Он стал отцом рано, а затем, в одно мгновение, остался вдовцом, один на один с горем и тремя детьми. Мы познакомились случайно, и спустя год он решил познакомить меня со своей семьёй. Но с первого дня я поняла: я здесь не нужна. Я была чужой в их мире.
Мне 57, Алексею — 47. Я старше на целых десять лет, и это стало камнем преткновения для его детей. Мы знали друг друга девять лет, четыре из которых были помолвлены. Все это время я пыталась найти с ними общий язык, но каждый мой шаг встречали холодом и презрением. Я переехала к Алексею только после того, как его дети разлетелись и встали на ноги. Но даже тогда редкие встречи превращались в испытание: они часто вспоминали свою мать, бросали колкие взгляды, показывали, что я — незваная гостья, укравшая их отца. Я повторяла, что не претендую взять её место, но мои слова растворялись в пустоте.
Когда Алексей сделал мне предложение, их отношение ухудшилось. Они насмехались за его спиной, отпускали обидные шутки, но я молчала, не желая раздувать конфликт. Я знала, сколько боли пришлось вынести этой семье, особенно Алексею, который в одиночку их растил, разрываясь между работой и домом. Он трудился, как проклятый, брал сверхурочные, чтобы его дети ни в чём не нуждались — даже когда они выросли и уехали, он продолжал высылать им деньги, пытаясь заполнить пустоту, оставленную их матерью.
Несколько недель назад мы поженились. Свадьба была скромной, только для близких, в местной мэрии. Дети Алексея не присутствовали — заявили, что у них есть «более важные дела». Мы не расстроились: церемония была для нас, а не для них. Сэкономленные деньги мы потратили на мечту — медовый месяц на Мальдивах. Это был наш рай: белый песок, тёплый океан, уютная вилла, где мы могли, наконец, расслабиться.
Но на второй день наш рай рухнул. Все трое его детей — Илья, Катя и Маша — появились на пороге. «Папа, мы так соскучились!» — запели они сладкими голосами. А потом Катя, наклонившись ко мне, прошипела: «Думала, избавишься от нас, да?» Я оцепенела, но решила не портить момент. Мы показали им виллу, я заказала еду, Алексей достал напитки — пытались держать лицо, быть гостеприимными. Но их план был более коварный.
Я чуть не упала, когда Илья, смотря мне в глаза, заявил: «Ты, старая 57-летняя карга! Всё ещё веришь в сказки? Эта вилла для тебя слишком шикарна. Мы забираем её, а вы с папой катитесь в убогое бунгало!» У меня затряслись руки, но я сдержалась: «Пожалуйста, не разрушайте это для нас с вашим отцом. Дайте нам немного счастья». Маша скривилась: «Счастье? Ты его не заслужила! Ни папу, ни эту виллу! Убирайся отсюда!»
Вдруг раздался звон — стекло разлетелось по полу. Алексей стоял в дверях, багровый от ярости, сжимая кулаки. «Вы что, издеваетесь?!» — его голос гремел, как гром, я никогда не слышала его таким. Дети замерли, как громом поражённые. «Я отдал вам всё! Работал, как вол, давал деньги, а вы так мне платите? Оскорбляете мою жену на нашем медовом месяце?!» — он шагнул вперёд, и в его глазах полыхала буря.
Они пытались оправдаться, но он прервал их: «Хватит! Я устал от вашей наглости! Думали, я слепой? Не вижу, как вы её травите? Я молчал, надеялся, что вы одумаетесь, но это конец!» Он выхватил телефон и набрал номер. Через несколько минут пришла охрана виллы. «Вывести их. Они больше не гости здесь», — бросил Алексей ледяным тоном. Дети кричали, упирались, но их увели — на их лицах застыло недоумение и унижение. «Никогда больше не смеете так обращаться ни со мной, ни с моей женой. Это ваш урок!» — крикнул он им вслед.
В ту же минуту Алексей позвонил в банк и заблокировал все их карты. Годы они жили за его счёт, купались в роскоши, а теперь остались без средств. Он сказал: «Пора взрослеть. Всему есть своя цена».
Следующие месяцы были сложными. Без денег отца им пришлось вертеться, искать работу, учиться отвечать за себя. Но время шло — и они начали понимать, что натворили. Однажды вечером зазвенел телефон. Все трое, ясными голосами, сказали: «Папа, прости нас. Мы были неправы. Можно начать сначала?» Алексей посмотрел на меня, и я увидела слёзы в его глазах. «Можно», — тихо ответил он. «Всегда можно».
Так, шаг за шагом, они вернулись. Решимость Алексея защитила наш медовый месяц и дала его детям урок, который выжег в них прежнюю заносчивость. Путь был трудным, но он сблизил нас всех, как бы невероятно это ни звучало. Теперь я вижу в их глазах не ненависть, а робкую надежду — и это стоит всех слёз, что я пролила.
