Под утро Татьяне приснился странный сон: будто бы её сын, Алешка, стоит на крыльце и стучит в дверь. Она проснулась, вырвалась из постели босыми ногами и бросилась к входу. Оказавшись у дверного косяка, она уперлась в него и замерла в полной тишине. Такие сны её часто тревожили, но каждый раз она мчалась к двери, распахивая её настежь. И сейчас она снова открыла дверь и вгляделась в ночную пустоту. Тёмный сумрак окружал её, а сердце билось, будто бы готово вырваться наружу. Сев на ступеньку крыльца, Татьяна услышала странный звук то шорох, то писк.
«Наверное, соседний кот зайдёт», подумала она и пошла проверять кусты крыжовника, как делала это уже не раз. Но когда она выдернула небольшую тканевую полоску, то увидела старую цветную пеленку. Тянув её сильнее, она вдруг застыла: в углу пеленки лежало крошечное обнажённое дитя. Судя по раскрытому пупку, ребёнок был новорождённым.
Малыш был полностью беспомощен, мокрый и без сил, а в крике его слышалась лишь слабая пискливость. Татьяна, не смыкая глаз, прижала его к груди и бросилась в дом. Она нашла чистую простыню, завернула ребёнка, накрыла одеялом и начала греть молоко. Вымыла бутылочку, нашла соску, оставшуюся от того весеннего времени, когда она кормила козлёнка. Малыш сжёгся от голода, но, когда насытился, успокоился и уснул. С первыми лучами рассвета Татьяна всё ещё держала его в объятьях, вспоминая свою потерю. Ей уже было за сорок, в деревне её звали «тётей», мужа и сына она потеряла в войну в один год и оставалась одна. Одиночество гложет её, но жизнь учит полагаться только на себя.
Она взглянула на спящего дитя, а затем решила обратиться к соседке. Соседка, в отличие от неё, вела беззаботную жизнь: ни мужа, ни детей, ни потерь от войны. Галина стояла у своего крыльца в полушалке, наслаждаясь теплыми лучами восходящего солнца. Выслушав рассказ Татьяны, она коротко сказала: «Зачем тебе это?» и исчезла в доме. Татьяна заметила, как занавеска шевелится в окне ночевал ухажёр. «Зачем?» пробормотала она, закрыв дверь, собрала ребёнка, завернула в сухое, набрала провизии и пошла искать попутку в город. Через пять минут к ней подошёл грузовик, спешивший в город.
В больницу? спросил водитель, указывая на свёрток в её руках.
В больницу, сдержанно ответила Татьяна.
В приюте, пока оформляли документы на подкидыша, её мучила мысль, будто бы она поступает не так. Чувство пустоты в груди напоминало ей о потере мужа и сына. Заведующая спросила:
Как назовём мальчика? Какое имя?
Татьяна задумалась, а затем произнесла: «Алешка». Заведующая кивнула: «Хорошее имя, у нас после войны много Алешек и Катюшек. Сыновей уже нет, а такие, как твой, бросают без причины»
Эти слова задели Татьяну. Вернувшись домой, она зажгла лампу и нашла старую пеленку Алешки, отложенную тогда в сторону. Робко перебирая её, она нашла в уголке узелок: маленькую серую бумажку и оловянный крестик на шнурке. На бумажке было написано: «Милая, добрая женщина, прости. Мне ребёнок не нужен, я запуталась в жизни, меня уже не будет завтра. Не оставляй моего сына, сделай для него то, что я не смогла». Подписана была дата рождения ребёнка.
Татьяну прорвало. Слёзы хлынули, как река. В памяти всплыло, как она выходила замуж, как счастливо жила с мужем, как родился Алешка, как в деревне женщины завидовали их радости. Сын успел закончить автошколу, обещал отвезти её на новую машину, обещанную колхозом, а война всё разорвала. В августе сорок второго ей принесли «похоронку» мужа, в октябре сына. Счастье исчезло, а тёмные ночи вновь наполнялись шорохом и мяуканьем соседского котёнка.
Утром Татьяна снова поехала в город. Заведующая приюта узнала её сразу и без колебаний предложила помочь с документами, если она захочет забрать мальчика. Татьяна завернула Алешку в одеяло, вышла из приюта с новым чувством в сердце пустота отступила, а на её месте поселились радость и любовь. В её пустом доме теперь висели лишь фотографии мужа и сына, но их лица выглядели иначе: мягче, светлее, как бы одобряя её.
Татьяна прижимала к себе Алешку, чувствуя себя сильной, ведь ей предстояло много лет защищать его. Через двадцать лет Алешка вырос в красивого молодого человека. Многие девушки бросали ему взгляды, но он выбрал Любу девушку, которую любил больше всего после мамы. Он привёл её к матери, и Татьяна окончательно поняла, что её сын стал настоящим мужчиной, и благословила их. Свадьба прошла, у пары появилось собственное гнездо, а позже родились дети, среди которых младшего назвали тоже Алешкой. Татьяна стала окружённой родными.
В одну из ночей её громко разбудил шум за окном. Она бросилась к двери, открыла её и вышла во двор, где надвигалась гроза, а вдалеке мерцала молния. «Спасибо тебе, сыночек», прошептала она в темноту, «теперь у меня три Алешки, и каждого я люблю». Под её крыльцом шуршало старое дерево, посадившее её муж, когда родился первый Алешка, а молния сверкнула, словно солнечная улыбка их семьи.
