Это было в иные времена, давным-давно, когда жизнь в деревнях текла по своим законам, где судьбу детей решали родители, а слово «любовь» произносили шёпотом, если вообще осмеливались.
Анастасия Петровна Луговая, младшая из четырёх детей, росла проворной и работящей. В семнадцать лет сердце её загорелось при виде Власа, парня с другого конца деревни. Они переглядывались, и в этих взглядах был целый мир, о котором никто не должен был знать.
— Настенька, — бухнул отец, Пётр Степанович, — что этот Влас шныряет возле нашего дома? Чёрт лысый, живёт на отшибе, а тут как тень маячит!
— Не знаю, батя, — потупилась Анастасия, а сердце колотилось, будто заяц в силки попал.
— Не знаешь? — отец прищурился. — Замуж охотишься? Нет уж, не Власа тебе в мужья. В развалюхе с матерью живёт, ни кола ни двора. Не пара ты ему.
Пётр решил — надо срочно выдавать дочь, пока не набедокурила.
— Матрёна, — обратился он к жене, — приданое у Насти готово?
Жена всплеснула руками:
— Петрович, да что ты? Есть кое-что, но девка молода ещё!
— Молода? — перебил он. — Скосырилась, пора замуж. А то этот Влас так и будет крутиться.
Матрёна сжалась — знала, если муж задумал, не переубедить. Её саму когда-то выдали за Петра без спросу, и всю жизнь она его боялась.
Анастасия же тайком шептала матери:
— Мам, сердце колотится, как увижу Власа…
— Тихо, дурочка! — пугалась мать. — Отец не любит его.
**Суженый нерукосуженый**
Как только Анастасии стукнуло семнадцать, в дом явились сваты. Жених — Никита, сын зажиточного соседа. У них и корова, и лошадь.
Анастасия ненавидела Никиту. Рыжий, веснушчатый, несуразный. В детстве он даже спас её, когда её унесло течением, но она закляла его молчать — отец бы запер её навек.
Накануне сватовства Пётр встретил Власа:
— Убирайся. Завтра Настю просватают.
Влас молча ушёл.
Вечером Пётр объявил:
— Готовься, завтра сваты. За Никиту выходи.
— Батя, да он же рыжий! — взмолилась Анастасия.
— Молчать! — рявкнул отец.
**Несчастная свадьба**
Сваты пришли, Никита лоснился, как медный самовар. Анастасия стояла, опустив глаза, в новом сарафане, с лентами в косах.
— У нас купец, у вас товар, — бухнула сваха.
Пётр крякнул:
— Вот наш товар.
Обручили.
Анастасия молилась в слезах:
— Господи, помоги полюбить его…
**Жизнь с нелюбимым**
Шли годы. Анастасия родила трёх сыновей. Никита был добрым мужем, и сердце её оттаяло.
Но однажды на покосе молния ударила в стог — Никита и свёкор погибли. Свекровь вскоре умерла с горя.
— Как же я одна? — рыдала Анастасия.
— Ничего, — утешал отец. — Дом крепкий, хозяина найдём.
**Второй брак — второе горе**
Через год Пётр объявил:
— Выходи за Клима. Молод, но руки есть.
Клим был вдвое моложе, болезненный, с припадками.
— Батя, да он же…
— Молчать!
Женили.
Клим пил, бил её. Родился сын, но ему было не до семьи. Однажды, в пьяном угаре, он рухнул во дворе и не поднялся.
После похорон Анастасия твёрдо сказала отцу:
— Больше замуж не пойду.
**Закат**
Дети выросли. Младший сын женился и жил с ней. Времена менялись — теперь девушки сами выбирали, за кого идти.
Анастасия вспоминала Никиту — доброго, рыжего. А о Климе старалась не думать.
Так и закончилась её история — между двумя эпохами, между любовью и долгом.
