Я одолжила свадебное платье… и нашла письмо в подкладке
Тот день, когда я впервые примерила это платье, запомнился странным тяжёлым ощущением. Не страх. Не красота. Просто гнетущая тяжесть. Я отмахнулась – ведь платье взяла в аренду в старинном бутике «Второй шанс» на Пушкинской. Хозяйка уверяла, что оно использовалось лишь один раз двадцать лет назад, чисто, сохранено, как новое. Мне было главное – наконец позволить себе роскошь, которая казалась недоступной.
Я привезла его домой, развесила на вешалке и каждый вечер перед предстоящей церемонией шептала в него свои мечты: дорожку, вальманах, голос мужа. Я влюбилась в него, в себя, в иллюзорную сказку.
Накануне свадьбы, пока я проглаживала ткань, почувствовала дергание. У подкладки, возле подола, было что‑то нелепо пришито – небольшая плоская выпуклость. Любопытство победило: я проткнула иглой и расколола шов.
Внутри лежала пожелтевшая записка, чернила хоть и блеклые, но ещё видимые.
Если ты читаешь это, пожалуйста, не выходи за него замуж. Я умоляю – это опасно. Я спаслась от него из‑за его грехов. – М.
Платье упало из рук, и сердце пропустило удар. Я перевернула записку, увидела ещё одну строчку:
«ЕСЛИ ТЕБЕ ДАЛИ ЭТО ПЛАТЬЕ, ТО ОНО УЖЕ ДЕЛАЛО ЭТО РАНЬШЕ».
Но я никогда его не брала, только арендовала в бутике.
Я попыталась к онлайн‑каталогу – сайта не было. Адрес в Яндекс.Картах не существовал. Я сама доехала туда, но когда пришла, магазин был пуст: окна забиты пылью, двери заперты, старушка исчезла.
Сосед, юноша с полузакрытыми глазами, открывал дверь.
— Вы слышали о бутике? — спросил я.
— Бутик? — морщась, он ответил, — тот магазин закрыт почти двадцать лет.
— Но я арендовала платье несколько дней назад, — настаивала я.
Он посмотрел, как будто считал меня третьей из пяти, кто задавал тот вопрос за последние пять лет.
— Первая отменила свадьбу и исчезла.
— Вторая пошла дальше.
— Третья исчезла во время медового месяца.
Я ехала назад в молчании двадцать минут, затем позвонила жениху, но не упомянула ни записку, ни магазин. Спросила лишь:
— Где ты был до нашей встречи?
Он задумался, потом спросил:
— Зачем?
Я поняла: всё это не случайность. Платье было предвестником чего‑то страшного.
Я проснулась в тот же день, но сон был тревожным, как будто воздух был сжат. На тумбочке лежала та же записка:
«ЕСЛИ ТЕБЕ ДАЛИ ЭТО ПЛАТЬЕ, ОНО УЖЕ ДЕЛАЛО ЭТО РАНЬШЕ».
Рука дрожала, когда я держала её, будто стекло. Платье снова стояло в своей коробке – слоновой кости, ручной вышивки, пахло лавандой и чем‑то пряным, как старый парфюм, но, возможно, и кровью.
Я решила ехать в «Второй шанс». На карте – небольшое заведение между парикмахерской и книжным магазином, названное «Второй шанс». Двери не открывались, звонка не было, внутрь лишь пустая комната с пыльными плитками и разбитым зеркалом.
Снаружи к нам подошёл дворник:
— Ищете магазин? — спросил.
— Да, я был здесь два дня назад.
— С того момента он закрыт с 2019 года.
Я вернулась к машине, руки тряслись. Если магазин не существовал, откуда платье? Кто спрятал туда записку?
Я побежала к тёте, старой женщине, которую всё успело увидеть. Она приняла меня без вопросов, заварила чай и выслушала всё до последнего.
— Это напоминает мне одну историю, — сказала она, глядя в чашку. — Одна молодая женщина по имени Марина брала аналогичное платье в тот же самый день, когда её муж исчез. Платье будто пыталось её предупредить.
Я спросила:
— Значит, платье… проклято?
Тётка лишь кивнула и сказала:
— Сожги записку, избавься от платья.
Но я не смогла. Позже, когда я открыла коробку снова, внутри лежала ещё одна записка, меньше прежней:
Тебе осталось семь дней.
Моё сердце застыло. Я ещё не вышка, а уже слышала о семи днях, о жуткой судьбе.
Я нашла в интернете форум, где обсуждалась «Пропавшая невеста 1997 года». Там упоминалась Марина и её таинственный магазин, который, по слухам, никогда не был официальным. Комментарии говорили о исчезновениях, о том, что каждое платье несёт предупреждение.
Я позвонила своему жениху, Даниилу. Не уточняя детали, спросила:
— Где ты был до нашей встречи?
Он молчал. Я знала, что его ответы укрыты, а записка — лишь часть большой головоломки.
Я вернулась к «Второму шансу», но магазин уже исчез. В последний раз я нашла в подкладке маленький бархатный мешочек, в нём — простое серебряное кольцо с выгравированными инициалами Д. Д.
— Как ты попало в моё платье? — прошептала я, но Даниил лишь отмахнулся.
Я потребовала ответов, поехала к нему. Когда он, я показала кольцо.
— Ты знаешь, откуда оно? — спросила я.
Он покраснел, молчал, потом произнёс, что никогда не видел такое.
В машине за руль села, а телефон зазвонил анонимно:
Не надень это кольцо.
Я не смогла уснуть, а кольцо, как яд, таяло в моих мыслях. Я позвонила подруге Зинаиде, которая взяла меня в свой дом. Мы вместе исследовали кольцо при свете фонарика и нашли под гравировкой почти незаметную дату: 07‑07‑2018.
Эта дата совпала с объявлением о свадьбе Марина и Давида в небольшом журнале. Давид — полное имя Даниила.
Сердце билось быстрее, когда я осознала, что Даниил мог быть тем же самым, кто когда‑то женился на Марине.
Я позвонила ему, но он молчал. Он не мог объяснить, почему кольцо оказалось в моём платье.
Зинаида, видя моё отчаяние, предложила обратиться к реставратору тканей. Он осмотрел платье, нашёл скрытый карман, в котором лежала бархатная сумка с тем же кольцом.
Я вернулась к дому Даниила, поставив коробку с платьем на сиденье пассажира, и спросила:
— Ты знаешь, откуда это кольцо?
Он посмотрел, глаза раскрылись от ужаса.
— Это было… давно. До тебя. Мы его спрятали, чтобы…
Он попытался что‑то сказать, но прервал меня:
— Не сейчас. Не здесь.
Я вышла из машины, а телефон вновь вспыхнул:
Не позволяй ему надеть кольцо.
Я вернулась к Зинаиде, где мы сжгли записки и оставили платье в углу. Но в тот же вечер, когда я открыла дверь, платье исчезло.
Я проснулась в холодном поту, слыша шёпот незнакомой женщины в белом, лежащей на полу, и надпись:
«Он не услышал».
Последний день свадьбы настал. Я пришла в церковь в прострочном платье, без кружева, с простым жакетом цвета слоновой кости. Внутри кармана нашлась морщинистая записка от Исады, женщины, с которой Даниил был обещан жениться до меня.
Священник, стоящий на кафедре, прочитал её вслух.
Если вы читаете это, значит кто‑то уже прошёл по этому алтарю с ним. Уйдите, пока не стало слишком поздно…
Тишина охватила зал. Даниил встал, глаза его уже не светились прежним обаянием.
В тот момент в задний ряд встал пенсионер‑детектив, который следил за делом Исады годами. Полицейские вломились, арестовали Даниила. Дождь, который лил с утра, прекратился, когда их вывели в наручниках.
Недели спустя я посетила могильник у озера, где нашёл старый гравийный крест с надписью:
ИАСА, ТВОЙ ГОЛОС НЕ ПРИМОЛК.
Меся в памяти, я вернулась в «Второй шанс», где старушка‑хозяйка, слёзы на щеках, обняла меня без слов. Солнце пробилось сквозь облака, и я вдохнула свободно.
Тогда я знала: каждый шаг, каждая записка, каждое кольцо — часть узора, который спас меня от гибели.
— После дождя пришёл свет. — шептала я, глядя вдаль, где встаёт новый день.