Давным-давно, на краю старой русской деревни, стоял заброшенный дом, куда однажды поселилась молодая женщина. Народ у нас к чужакам недоверчив, сразу участковому донесли. Приехал, документы проверил, объявил, что это дальняя родственница бабки Аграфены, что отошла в мир иной лет пять назад на сотом году жизни. «Да у бабки Аграфены и детей-то не было!» — толковали мужики.
Женщина тем временем обживалась. Вскопала заросший огород, посадила что-то — в разгар лета! Люди смеялись, но скоро на грядках зазеленели всходы, да такие тучные, что сразу зашептались: «Нечистая сила тут замешана». Так и прозвали её — Марья-ведунья.
Жила она отчуждённо, тайн не раскрывала, а безмолвие лишь разжигало сплетни. Толковали, будто сбежала от богатого любовника, прихватив его драгоценности.
Однажды у соседки ребёнок подавился деталью от игрушки, посинел. До больницы далеко, побежала она к Марье. Та схватила мальчишку, потрясла вниз головой, выбила застрявшее. После этого её стали уважать… и бояться пуще прежнего.
А потом влюбился в Марью деревенский парень Иван. Мать его рыдала: «Куда тебя, дурня, понесло?» Бывало, выйдет перед домом, кричит, что ведунья сына приворожила. Иван уводил её, а сам снова к Марье шёл.
Жили они, не взирая на пересуды. Через год родилась у них дочка Анюта, спустя три — младшая, Глаша. Люди оставили семью в покое — своих забот хватало.
Но однажды после грозы Иван полез крышу чинить, оступился, упал. Повредил позвоночник — навсегда прикован к креслу. Шептались, что это Марье кара за колдовство.
Она не бросила его: вывозила на крыльцо, ухаживала. Говорили, будто лечит его, и вот-вот он встанет.
Иван резал детям деревянные игрушки, плел корзины. Мужики завидовали: «Жена на руках носит, а он бездельничает».
Но однажды, поднимая упавший нож, Иван сорвался со ступенек, угодил на оставленную косу. Похоронив мужа, Марья едва не легла с ним в могилу — дочери едва оттащили её от гроба.
Осталась одна. Ни пенсии, ни помощи. Но не нищенствовала — шептались, что продаёт украденные бриллианты.
Старшая, Анюта, уехала в город, выучилась на парикмахера. Приезжала, стригла деревенских — платили кто чем мог.
Дом ветшал. Мужики помогали ремонтировать, надеясь на ласку. Марья кормила, водку ставила, но дальше порога не пускала.
Ревнивые бабы однажды вломились, требовали: «Поделись секретами молодости!» Говорят, вышла она к ним вдруг постаревшая, поседевшая. Разбежались, крестясь.
Здоровье Марьи подкосилось. В магазин ходила Глаша — выросла бойкой, красивой. В выпускном классе, а думала только о танцах. Как-то не пустила её Марья в клуб — ругались так, что соседи слышали.
Ночью Глаша вбежала к соседке Степаниде: «Мама…» Та нашла Марью мёртвой у печи.
Участковый списал на несчастный случай. Анюта приехала, похоронила мать. Глаша тем временем сбежала.
Степанида позже рассказывала, что у беглянки были серьги — таких деревня отродясь не видела.
Прошло семь лет. На пепелище Марьина дома (сгорел однажды) ребятишки нашли сплав золота с бриллиантами. Глаша, жившая с вдовцом, забрала клад — и исчезла.
Говорят, её убили за драгоценности, а сына забрала Анюта.
Но кто знает правду? Тайна Марьи так и осталась тайной. А камни, как известно, крепче человеческих судеб.
