Десять лет я замужем за Владимиром, и его мать, Людмилу Степановну, искренне уважаю и люблю. Она добрая, заботливая, всегда помогает с детьми и угощает нас своими знаменитыми блинами. Но одна ее привычка до сих пор выводит меня из себя — она вечно оставляет ложку в салате! Причем не просто кладет, а втыкает, будто флаг на параде. На Пасху мы снова соберемся за ее щедрым столом, и я уже готовлюсь к этому кулинарному ритуалу. Но, честно говоря, эти мелочи придают нашим встречам особый шарм, и я не могу представить жизнь без этих теплых семейных вечеров.
Людмила Степановна — женщина, достойная уважения. Когда я только вышла замуж за Володю, я, как любая невестка, побаивалась свекрови. Слышала страшилки о «террористках в фартуках», но Людмила Степановна оказалась иной. Она встретила меня радушно, научила печь свой фирменный медовик и никогда не лезла с ненужными советами. Когда родились наши дети, Даша и Ваня, она стала для них идеальной бабушкой: играет, читает сказки, а ее варенье из погреба — настоящая легенда. Я благодарна судьбе за такую свекровь. Но вот эта вечно торчащая в салате ложка… Это мое личное испытание.
Всё началось на первом же ужине, куда мы с Владимиром пришли еще парой. Людмила Степановна накрыла стол по-царски: селедка под шубой, винегрет, холодец, запеченный гусь — все безупречно. Я, стараясь быть вежливой, потянулась за салатом и обомлела: прямо в центре миски торчала ложка, как памятник. Я аккуратно вынула ее, но через минуту свекровь снова водрузила ее на место. «Так удобнее, Ольга, бери, не церемонься!» — улыбнулась она. Я кивнула, но внутри меня бушевал ураган.
С тех пор эта ложка преследует меня на каждом празднике. Новый год, Рождество, дни рождения — она неизменно торчит в салатах. Селедка под шубой, мимоза, даже в греческом салате среди брынзы и маслин — везде ее место. Я пыталась бороться: убирала ложку, предлагала разложить порции заранее. Но Людмила Степановна непреклонна. «Ольга, это традиция! — говорит она. — В нашей семье всегда так было!» Владимир лишь смеется: «Мама, ну кто сейчас так делает?» А она парирует: «Молодежь совсем забыла, как правильно на стол накрывать!»
Теперь, готовясь к Пасхе, я заранее вижу эту картину. Людмила Степановна в нарядном фартуке, с сияющим лицом. На столе — куличи, крашенки, колбаса и, конечно, ее салаты с той самой ложкой. Я даже шучу с мужем, что пора подарить свекрови именную ложку на мраморной подставке. Но, если честно, эта привычка уже стала частью нашей семейной истории. Даша как-то нарисовала бабушку с ложкой в салате — и мы дружно смеялись, включая саму Людмилу Степановну.
Пасха у свекрови — это пир на весь мир. Она собирает всех: нас с детьми, Володину сестру с мужем, дальних родственников, даже соседку тетю Машу. Еды столько, что стол трещит, а свекровь летает между кухней и гостями, подкладывая всем добавку. Смотрю на нее и думаю: где она берет силы? Она успевает и куличи печь, и яйца красить, и с Ваней в «чоканье» играть. А я после часа готовки уже мечтаю о диване.
В прошлую ПВ тот раз, когда я попыталась незаметно убрать ложку из салата, Людмила Степановна вдруг протянула мне новую, сверкающую, со словами: “Держи, Ольга, теперь и у тебя будет своя!” — и в этот момент я поняла, что, возможно, именно так передается настоящая семейная традиция.
