Привет, подруга, слушай, как всё происходит.
Алёша, ты это? я слышу знакомый голос, и оборачиваюсь.
Тамара? Сколько лет, братцы, не виделись? Ссемьювосемь? улыбаюсь я.
Девять, дорогая, девять. Время, как в сказке, мигом стареем, а с ним и «авосек» в кармане, подмигивает Тамара, а помнишь, как в школе мы были неразлучны? Сидели за одной партой, назвали себя «сипучие» просили родителей купить одинаковые платья, портфели, дневники.
Как забыть! отвечаю, вспоминая, как в первом классе разрисовали стенку в санузле, а потом её смывали. Ты ведь не станешь той ворчливой бабушкой, которая весь мир сравнивает с «бывшими лучшими временами». Смотри, какая ты красавица! хихикаю, глядя на школьный наряд нашей подруги.
Слушай, Алёна, я сейчас у мамы в Подмосковье, муж в командировке. Вечером жду тебя, не отказывай. Ну и адрес родителей помнишь? обнимает меня и поправляет прическу.
Конечно помню! Как забыть дом, где меня всегда так принимали? Ту кухню, где почти сгорели, пытались печь вишнёвые пирожки, а они получались черными углями. смеёмся, вспоминая наши кулинарные «шедевры».
Приходи, а торт «Наполеон» уже ждёт, а вино? спрашивает Тамра.
«Кубанка» сейчас в моде, отвечаю, бутылку уже привезла.
Мама и папа тоже рады, они как раз вчера твой имя упоминали. Давай поболтаем, а потом мне надо бежать, ровно в семь, не забудь.
Договорились! говорю, и она исчезает в толпе, а я мчусь в супермаркет за тортом. Нужно ещё попросить Михаила с детьми отвести меня в дом.
Лизонька, иди, не стесняйся, пропускает меня Людмила Петровна в коридоре, открывая дверь в гостиную.
Стол весь в белой батистовой скатерти, хрустальные стаканы, набор «Мадонна» стоИт на своём месте всё напоминает детство, когда мы с Тамарой гогорали, обсуждая мальчиков, сидя на раскладном диване.
Пётр Семёнович подойдёт, целует меня в руку и, как истинный джентльмен, называет «прелестью». Мы с мамой Петровной попьем по бокалу «Кубанки», откусим кусок торта, а потом он уйдет, оставив нас вдвоём.
Ох, наконец можем поболтать, шепчет Тамара, ставя бокал с недопитым вином.
Мы с мужем переехали в Москву три года назад, купили квартиру. Я преподаю математику, Михаил машинист электровоза. Сынок Саня уже во втором классе, а доченьки Катя и Лёля ходят в детсад и танцевальную студию.
А помнишь, как мечтали выйти замуж за лётчиков? смеётся Тамара.
Да, тогда всё было «позолотому», отвечаю, а теперь лишь розовые очки скинули.
Ты ведь Андрея давно не видела? задаёт вопрос я, но она отмахивается.
Не хочу, тема тяжёлая, говорю, и разговор плавно переходит к другим вещам.
В такси я вдруг начинаю вспоминать то, что давно хотелось забыть. Сердце колотится, руки холодные.
Можно быстрее? прошу я водителя. За двадцать минут память собирается в кусочки. Я вижу свою детскую комнату, фотографии актёров на стенах, фортепиано и фарфоровые куклы в бальных платьцах. На столе открытая книга, но название скрыто.
Я разрезаю свадебное белое платье, рассыпая стразики, рву фату, разбираю туфли, разбивая флакон духов. Комната пахнет корицей, розмарином и лёгким ароматом жасмина всё, что связывало меня с Андреем, я уничтожаю.
Вдруг замечаю бархатную шкатулку, беру из неё два золотых кольца с надписью «навсегда». Хватаю тяжёлый топор и ломаю кольца в кучу.
Свадьбы не будет, слышу я в телефоне голос Андрея, «Для нас лучше расстаться».
Выходя из машины у подъезда, вижу темный силуэт. Это Андрей?
Привет, Алёна! Пять минут, послушай меня, говорит он, нервно.
Слушаю, но у меня мало времени, хмурюсь.
Он просит прощения, рассказывает о плохом браке, измене, о том, как любил меня. Я отгоняю его, говорю, что его друзья, в том числе Тамара, меня подвели.
Он пытается коснуться шрамов на моём предплечье, я отдергиваю руку.
В голове крутятся обрывки воспоминаний, как в калейдоскопе, и всё постепенно собирается.
Он шепчет, что мои родители и брат грозились меня убить, что обещал не появляться. Я вспоминаю, как стоял у её палаты в реанимации, как она две недели была без сознания.
Внезапно я лежу в ванной, вода красная от крови, разрезаю левую руку бритвой, падаю в сон. Отец в панике кричит: «Дочка, что ты сделала!».
Потом я в больнице три с половиной месяца, потом возвращаюсь домой под первым снегом, рука уже не болит, но часть меня умерла.
Через несколько лет работаю кассиром, знакомлюсь с Михаилом, он исцеляет моё сердце, мы женимся, жизнь вроде бы наладилась.
Подожди меня минутку, говорю Андрею, бросая в кладовку старую шкатулку с разбитыми кольцами.
Он открывает её, слышит старую мелодию: «Обручальное кольцо», сжимает остатки своего былого счастья и стоит под тусклым фонарём.
Вот так всё и закончилось, подруга. Слушай, если захотела ещё чтото обсудить пиши. Береги себя.
