Игорь лежал на спине, а в изгибе его плеча, словно в тёплом гнездышке, устроилась голова Лады. Её нога покоилась на нём, а ладонь прижималась к груди ровно над сердцем. Он слушал её размеренное дыхание, растворяясь в счастье. «Вот бы так всегда…» — мелькнуло у него в голове, и он закрыл глаза.
Вдруг он вздрогнул, будто кто-то толкнул его в бок, и открыл глаза. Рядом шевельнулась Лада.
— Уже пора? — пробормотала она сквозь сон.
Окна он не видел, но по плотной темноте понял, что вечер давно наступил, и им пора покидать их тайное убежище. А так не хотелось…
Они встретились слишком поздно, когда у каждого уже были семьи, дети, долгие годы лжи. Жили от свидания к свиданию, мучаясь в ожидании этих редких часов наедине. Игорь невольно вздохнул, и Лада приподняла голову.
— Совсем стемнело! — воскликнула она, мгновенно просыпаясь, и вскочила с кровати.
Там, где только что лежала её ладонь, стало пусто и холодно. Она была рядом, но сердце Игоря уже ныло от предстоящей разлуки.
— Вставай, нам ещё ехать. Что я скажу мужу?
— Правду. — Игорь сбросил одеяло и поднялся.
Они торопливо одевались, избегая взглядов. Ему было всё равно, что ждёт дома. Он давно ко всему готов. Устал врать. А она нервничала, злилась, что проспали, потратили драгоценное время впустую.
— Скажи, что задержалась в магазине, встретила знакомую.
— Он всех моих знакомых знает. Может и позвонить, — Лада упрямо смотрела в стену.
— Ну выдумай кого-то, однокурсницу старую.
— А ты что скажешь жене? — Она резко обернулась, недоделанная пуговица блузки болталась на нитке.
Он подошёл, обнял её, заглянул в глаза.
— Она давно ничего не спрашивает. Догадывается. — Игорь поцеловал её, и Лада на мгновение расслабилась в его объятиях.
Тьма сгущалась, окутывая их, будто не желая отпускать.
Лада мягко, но твёрдо отстранилась.
— Иначе мы никогда не уйдём отсюда, — торопливо застёгивая блузку, пробормотала она.
Игорь хотел возразить, сказать, что пора всё решать, что он готов бросить всё. Не раз предлагал рассказать мужу и жене, разорвать этот порочный круг. Но дети… Его восьмилетняя Настюшка была светом в окошке, а Лада боялась травмировать своего тринадцатилетнего Витьку.
Когда они только начали встречаться, он думал — пару раз и забудут друг друга. Но вышло иначе. Глубже. Серьёзнее. Он был готов на всё, а она? Лада уклонялась, просила не торопить её. Игорь снова вздохнул.
— Не сердись, мы же договорились… — в её голосе прозвучали виноватые нотки.
— Садись в машину, ключи в куртке. Я заправлю кровать, — он начал складывать простыни.
— Только не затягивай, — крикнула она из прихожей.
Как быстро пролетели эти часы… Обычно после близости они разговаривали, строили планы. А сегодня уснули, и теперь чувствовалась какая-то недосказанность.
Тусклый свет из коридора едва освещал комнату. Захлопнулась дверь — Лада ушла. Игорь разобрал диван, убрал постельное бельё в ящик. Хозяйка квартиры даже не прикасалась к нему. Осмотрелся — никаких следов.
В тесной прихожей натянул куртку, достал из кармана заранее снятые в банкомате купюры и оставил на тумбочке. Выключил свет, вышел.
Квартиру для встреч он снимал у пожилой женщины. Подсказал коллега — когда-то сам пользовался. К назначенному времени хозяйка исчезала. Ей нужны были деньги, им — уединение.
Можно было снять номер, но в гостиницах слишком много глаз, да и противно — сколько пар до них там валялось…
На лестнице он столкнулся с женщиной, загруженной сумками. Кивнул, бочком протиснулся мимо. Она не ответила. Спину сверлил подозрительный взгляд.
В его доме, где он жил с женой и дочкой, все здоровались, даже незнакомые — так положено. А тут — чужаков не жаловали. Старухи особенно.
Игорь сел в машину, взглянул на Ладу.
— Поехали?
В темноте салона её лицо было неразличимо.
— Может, ты прав… Надо перестать врать. Но где мы будем жить? Если вдруг…
Видимо, недосказанность давила и на неё.
— Разберёмся. Снимем что-нибудь на первое время.
— Как эту? — голос дрогнул.
Он промолчал, выруливая со двора. Пробки начинались ближе к центру. Не доезжая до её дома, Игорь притормозил. Она потянулась к нему — последний поцелуй перед расставанием.
— До четверга? — Лада отстранилась.
Глаза блестели — то ли от фонарей, то ли от слёз.
— Я позвоню завтра, — сказал Игорь.
Она вышла, не оглядываясь, растворилась в подъезде.
Он посидел, будто надеясь, что она вернётся. Потом развернулся и поехал домой.
***
В квартире было темно, только узкая полоска света пробивалась из-под двери Витиной комнаты. Лада разделась, заглянула к сыну.
— Привет. Папа был? — спросила она, заглядывая через плечо в тетрадь.
— Привет. Был, потом ушёл.
