— Доброе утро, — пробормотала Ольга, заходя в кабинет и с размаху плюхаясь в кресло. Включила компьютер, бросила взгляд в окно, где тяжёлые тучи нависли над промокшим городом, даже не глянув на коллег.
— Доброе, — отозвались Лариса и Аня, переглянулись и пожали плечами. Обычно весёлая и общительная Оля, чьё добродушие было легендой в их отделе, сегодня молчала, губы сжаты в тонкую нитку. Казалось, серость за окном пропитала и её душу.
В кабинете их было трое: Ольга, тридцатилетняя мама сына, замужем, спокойная и аккуратная; Лариса — постарше, тридцать шесть, двое детей, бойкая и энергичная; и Аня — младшая, двадцать семь, живёт с парнем, замуж не собиралась. Лариса, как полагается старшей, обычно затевала перекуры и разговоры.
— Девочки, может, кофе? — не выдержала она тишины и двинулась к кофейному столику. — Сейчас всё будет.
— Давай, — поддержала Аня. Ольга молчала.
Через пару минут Лариса вернулась с подносом, на котором дымились три кружки. Раздала всем. Оля кивнула, не проронив ни слова благодарности. Аня попыталась разрядить обстановку:
— Спасибо, Ларис! Ты у нас просто золото.
Они с Ларисой засмеялись, а Ольга едва заметно дрогнула уголками губ. Лариса, не в силах терпеть дольше, выдохнула:
— Оля, ну скажи, что случилось? А то я уже думаю, может, мы тебя чем задели?
— Да нет, — покачала головой Ольга, — просто дома тяжело. Вернее, не дома… с роднёй.
— Опять Светка? — нахмурилась Аня. — Слушай, ну сколько можно… не вешай нос. Такое в себе держать — только хуже.
— А как не держать, если мы стенка в стенку живём. Два дома на одном участке. Саша мой, как всегда, делает вид, что не замечает. А его брат Костя — ничего, спокойный. Но вот Светка… Это просто беда. Вчера не выдержала. Выпустила всё, что накипело. Теперь сама не знаю, как дальше жить рядом.
Когда Ольга вышла замуж за Александра, его отец построил два одинаковых дома во дворе: один — старшему сыну Костику, другой — младшему Саше. После свадьбы Оля с мужем переехали в свой дом, по соседству — Костя с женой Светланой. Но не прошло и недели после праздника, как грянула беда: в аварии погибли родители Александра и Костика. Братья остались вдвоём, в одном дворе, каждый со своей семьёй.
Сначала всё шло хорошо. Почти одновременно обе жены родили детей. Казалось, жизнь течёт ровно, по-семейному. Но постепенно Ольга начала понимать, насколько они со Светой разные.
Света — громкая, взрывная, вечно всем недовольная. Оля — наоборот: тихая, любит спокойствие, домашний уют, утренний кофе под музыку без лишних глаз. Саша — тоже не шумный, уравновешенный. В этом они идеально подходили друг другу.
— Я никогда не любила шумные сборища. Моя семья — это мой мир, — делилась Ольга с коллегами. — Мне хорошо с мужем и сыном, нам не нужен кто-то ещё.
А вот Света думала иначе.
— Мы ведь одна семья, должны держаться вместе. Что это за отчуждённость? — твердила она.
Но если бы дело ограничивалось словами… Света с самого начала вела себя как хозяйка всего двора. Свою территорию считала чуть ли не общей, лезла в дела Ольги и Саши без спроса. Могла ворваться в дом, не постучав, даже когда Оля укладывала ребёнка.
— Ой, я думала, ты уже свободна! Ладно, не буду мешать! — и хлопала дверью.
В выходные, когда Оля вставала пораньше, чтобы насладиться тихим утром, Света появлялась у окна, будто по расписанию:
— Кофе пьёшь? Мне тоже налей, я сейчас! — и через минуту уже сидела на её кухне.
— Иногда я просто хочу побыть одна… — говорила Ольга мужу. — А она будто специально ломает моё спокойствие.
Но сказать прямо — не позволяла совесть. Воспитание. Хотя и Костя, муж Светы, не раз делал ей замечания:
— Свет, оставь Сашу с Олей в покое. Тебе бы самой не понравилось, если б так врывались.
Однажды вечером, после тяжёлой недели, Оля заказала суши. Маленький праздник — сын закончил четверть на пятёрки. Только она вышла встречать курьера, как Света выскочила из соседнего дома:
— Суши?! Вы заказали суши и мне не сказали?! Почему ты всегда молчишь?! — и обрушила на неё шквал претензий.
Оля опешила, Саша попытался успокоить ситуацию, но Света устроила сцену на весь двор. Костя увёл жену домой, но крики ещё долго доносились сквозь стены. Оля закрыла дверь и расплакалась.
— Почему я должна с ней советоваться перед каждым шагом? Это наш ужин, наш вечер! Я ни перед кем не обязана отчитываться! — вырвалось у неё сквозь слёзы. — Она вечно лезет, контролирует, орёт. А мы просто хотим тишины.
На следующее утро она пришла в офис разбитой. Рассказала всё коллегам. Те только качали головами.
— Десять лет так терпеть? — ахнула Лариса. — Я б на твоём месте давно бы поставила её на место.
— У тебя своя семья. Муж, сын. Это твоё. А остальное — хоть сто раз «одна семья» — пусть живут, как хотят, — добавила Аня.
— Да… — выдохнула Ольга. — Я всегда молчала. Всегда терпела. Но теперь… хватит. В следующий раз дам отпор. Даже если воспитание не позволяет.
За окном всё ещё моросил дождь. Но где-то внутри Ольги впервые за долгое время стало светлее. Потому что она наконец поняла: она имеет право на тишину. И на свой мир. Без чужих криков за стеной.
