— Доброе утро, — пробормотала Татьяна, переступая порог кабинета и грузно опускаясь в кресло. Компьютер зажужжал, а она отвернулась к окну, где свинцовые тучи сливались с сырым небом, даже не взглянув на сослуживцев.
— Доброе, — отозвались Ольга и Надежда, переглянувшись и пожав плечами. Обычно светлая и общительная Таня, чьё добродушие давно стало притчей во языцех в их отделе, сидела, сжав губы. Казалось, осенний дождь за окном пролился и в её душу, затянув всё серой пеленой.
В кабинете их было трое: Татьяна, тридцатилетняя мать единственного сына, замужем, тихая и аккуратная; Ольга — старшая, тридцать шесть, двое детей, бойкая и неутомимая; и Надежда — младшая, двадцать семь, живёт с парнем, замужем не была. Ольга, как водится у старших, первая нарушала молчание.
— Девочки, а не выпить ли нам чайку? — не выдержала она и поднялась к углу с электрическим чайником. — Сейчас всё будет.
— Давай, — кивнула Надя. Таня промолчала.
Через минуту Ольга вернулась с подносом, на котором дымились три чашки. Раздала всем. Таня кивнула без слов, не сказав даже спасиба. Надежда попыталась разрядить обстановку:
— Спасибо, Оль! Ты у нас прямо как царь-чайник — всех напоила.
Они расхохотались, а Татьяна едва дрогнула губами. Ольга, больше не в силах терпеть, выдохнула:
— Тань, ну скажи, что стряслось? А то я уже думаю, не мы ли тебя обидели?
— Да нет, что ты, — покачала головой Татьяна, — просто дома тяжело. Даже не дома… с роднёй.
— Опять Галина? — нахмурилась Надя. — Ну сколько можно… не вешай нос. Такое в себе копить — только здоровье губить.
— А как не копить, если мы буквально через стену живём. Два дома на одном дворе. Сергей мой, как всегда, делает вид, что ничего не замечает. А его брат Игорь — спокойный, тихий. Но вот Галя… Это просто беда. Вчера не выдержала. Высказала всё, что на душе накипело. Теперь не знаю, как дальше с ней дышать одним воздухом.
Когда Татьяна вышла замуж за Сергея, отец его построил два одинаковых дома на семейном участке: один — старшему сыну Игорю, другой — младшему Серёге. После свадьбы молодые поселились в своём доме, по соседству — Игорь с женой Галиной. Но не успели отгулять свадьбу, как грянула беда: в автокатастрофе погибли родители Сергея и Игоря. Братья остались одни, в одном дворе, с семьями.
Сначала всё шло хорошо. Почти одновременно обе жены родили детей. Казалось, жизнь течёт ровно и мирно. Но постепенно Таня стала замечать, насколько они с Галей разные.
Галя — вулкан, шумная, вечно всем недовольная. Таня — тихая, любит уют, одиночество на кухне под плеск самовара и запах свежего хлеба. Сергей — такой же, спокойный, сдержанный. В этом они были похожи.
— Я никогда не любила шумные сборища. Моя семья — это мой маленький мир, — рассказывала Таня коллегам. — Мне хорошо с мужем и сыном, нам не нужны другие.
А вот Галина думала иначе.
— Мы одна семья, и должны держаться вместе. Что это за отчуждённость? — твердила она.
Но если бы дело было только в словах… Галя с самого начала вела себя как хозяйка всего двора. Свою территорию считала общей, лезла в дела Тани и Сергея без спроса. Могла ввалиться в дом, не постучав, даже когда Таня кормила или укладывала ребёнка.
— Ой, думала, ты уже поднялась! Ну ладно, не буду мешать! — и хлопала дверью.
В выходные, когда Таня вставала пораньше, чтобы насладиться тишиной, Галина появлялась у окна, будто по расписанию:
— Чаёк пьёшь? И мне налей, я сейчас, — и через минуту уже сидела на её кухне.
— Иногда мне просто хочется побыть одной… — жаловалась Таня мужу. — А она будто специально врывается в моё спокойствие.
Но сказать прямо — язык не поворачивался. Воспитание не позволяло. Хотя Игорь, муж Галины, не раз одёргивал её:
— Галка, оставь Серёгу с Таней в покое. Тебе б не понравилось, если бы к тебе так ломились.
Однажды вечером, после тяжёлой недели, Таня заказала на ужин пиццу. Сын закончил четверть на пятёрки, и она решила устроить маленький праздник. Только вышла во двор за заказом, как из соседнего дома вылетела Галина:
— Пиццу?! Заказали и мне не сказали?! Почему ты всегда молчишь?! — и обрушила на неё поток упрёков.
Таня опешила, Сергей попытался успокоить скандал, но Галя устроила спектакль на весь двор. Игорь увёл её домой, но крики ещё долго неслись из-за стены. Таня закрыла дверь и заплакала.
— Почему я должна с ней советоваться перед каждым шагом? Это наш ужин, наш вечер! Я ни перед кем не обязана отчитываться! — вырвалось у неё сквозь слёзы. — Она вечно лезет, контролирует, орет. А нам просто хочется тишины.
Наутро она пришла на работу разбитой. Рассказала всё коллегам. Те только качали головами.
— Десять лет так терпеть? — ахнула Ольга. — Я б на твоём месте давно бы ей всё высказала. Чихать я хотела на такое «родство».
— У тебя своя семья. Муж, сын. Это — твоё. А остальные — хоть сто раз «одна семья» — пусть живут, как хотят, — добавила Надя.
— Да… — вздохнула Таня. — Я всегда молчала. Всегда уступала. Но теперь… хватит. В следующий раз поставлю её на место. Даже если придётся забыть про воспитание.
За окном всё так же моросил дождь. Но внутри Татьяны впервые за долгое время стало светлее. Потому что она наконец поняла: она имеет право на тишину. И на свой мир. Без чужих криков за стеной.
