— Людмила Степановна, я вам в последний раз говорю! Либо убираете свой хлам с лестницы, либо я сама всё выкину! — кричала Раиса Николаевна, размахивая руками перед дверью соседки. — Ну что за беспорядок? Детская коляска, коробки старые, а теперь ещё и велик притащили!
— Рая, ну успокойся ты, — отвечала Людмила Степановна, выглядывая из-за двери. — Коляска внучке пригодится, на дачу собирается. А велосипед Димы, он же спортом увлекается!
— Какой Дима?! Внуку твоему тридцать лет! Когда он на нём последний раз катался?
— А тебе-то какое дело? Мы никому не мешаем!
— Как не мешаете?! Я вчера об него запнулась, чуть не сломала ногу! До сих пор болит!
Людмила Степановна вздохнула и прикрыла дверь. Она знала — Раиса не успокоится. Та всегда считала своим долгом следить за порядком во всём доме, учить других жить и лезть в чужие дела.
А началось всё полгода назад, когда Людмила Степановна переехала к дочери в город. Квартира досталась после свекрови, небольшая, но уютная. Дочь Наташа уговаривала мать продать деревенский дом и перебраться поближе.
— Мам, ну сколько можно одной сидеть? — уговаривала Наташа. — До магазина три километра, до больницы далеко, а если что? Тут и поликлиника рядом, и я буду чаще заходить.
Людмила Степановна долго не соглашалась. Дом был её гнёздышком, где она прожила с мужем почти сорок лет. Каждый уголок хранил воспоминания. Но здоровье подвело, и она сдалась.
Переезд вышел хлопотным. Столько вещей накопилось! Людмила Степановна не решалась выбросить то, что ещё могло пригодиться. Коляска, в которой возили всех внуков, полки, сделанные мужем, старые фото в рамках.
— Мам, ну куда ты это всё тащишь? — возмущалась Наташа. — У тебя же квартирка маленькая!
— Место найду, — упрямилась Людмила Степановна. — Это же память!
Часть вещей пришлось оставить на лестнице. Временно. Она собиралась разобрать, но всё не доходили руки.
Раиса Николаевна сразу начала ворчать. Сначала намёками, потом в открытую.
— Людмила Степановна, долго у вас тут склад будет? — спрашивала она, кивая на коляску.
— Скоро разберу, — отвечала соседка, — просто времени нет.
— Время у всех одинаковое, — сухо бросала Раиса.
Людмила Степановна терпеть не могла ссор. В деревне все жили дружно, помогали друг другу. Здесь же каждый за своей дверью, здоровались на лестнице — и хватит.
— Рая, давай без скандалов, — попробовала она договориться. — Я правда скоро всё уберу. Дочь обещала помочь, но у неё на работе завал.
— Сколько можно ждать? — не унималась Раиса. — Уже полгода!
— Четыре месяца! — поправила Людмила Степановна.
— Какая разница! Я хотела по-хорошему, а вы не понимаете!
В этот момент приоткрылась дверь соседней квартиры, и показалась седая голова Анны Семёновны.
— Девочки, что случилось? — тихо спросила она.
— Вот, Аня, — обратилась к ней Раиса, — Людмила Степановна лестницу завалила хламом, а убирать не хочет!
— Я не отказываюсь! — возразила Людмила. — Просила немного времени!
— Сколько ещё? — давила Раиса.
— Да что вы прицепились как репейник! — не выдержала Людмила. — Никому же не мешает!
— Мне мешает! — крикнула Раиса. — И не только мне! Анна Семёновна, скажите, разве нормально, когда на лестнице свалка?
Анна Семёновна смущённо переглянула с соседками.
— Не знаю… мне вроде не мешает…
— Вот видишь! — обрадовалась Людмила. — Анна адекватная, всё понимает!
— Анна просто стесняется сказать! — огрызнулась Раиса. — А я всегда прямо!
— Девочки, ну не ругайтесь, — взмолилась Анна. — Вы же соседи…
— Ладно, — сдалась Людмила. — Давай без скандалов. Рая, обещаю, к выходным всё уберу. Договорились?
— До выходных? — переспросила Раиса. — А сегодня что, среда?
— Вторник.
— Значит, у вас четыре дня. Если к воскресенью тут хоть что-то будет — выкину сама.
— Да как ты смеешь?! — вспыхнула Людмила. — Это же мои вещи!
— А лестница общая! — отрезала Раиса и хлопнула дверью.
Анна Семёновна сочувственно взглянула на Людмилу.
— Не обижайтесь на неё, — прошептала. — У Раисы всегда такой характер был. Ещё с молодости — резкая, прямолинейная.
— Я понимаю, — вздохнула Людмила. — Но можно же по-человечески! Я же не со зла оставила. Просто некуда пока деть.
— В квартире места нет?
— Мало. Думала, постепенно разберусь. Велосипед внук просил не выбрасывать — говорит, починит.
— Он часто приезжает?
— Раз в месяц, не чаще. Работает.
— А дочь?
— Наташа? Вечно занята. Обещала помочь, но не успевает.
Анна молчала, потом вдруг предложила:
— Давайте я вам помогу? Мне всё равно нечем заняться — пенсия, внуки далеко.
— Да что вы, Аня! — Людмила аж расплакалась. — Не хочу вас обременять.
— Какое обременение! Вдвоём быстрее управимся. Завтра с утра начнём, ладно?
На следующий день Анна пришла, как обещала. Разобрали коляску — отдали Наташиной подруге на дачу, старые книги решили в библиотеку отнести.
— А велосипед куда? — спросила Анна.
— Не знаю, — призналась Людмила. — Дима просил не трогать, но когда заберёт — неизвестно.
— Может, в подвал? У меня там место есть, коробки стоят.
— Да он же ржавый, испачкает всё.
— Ничего, тряпкой обернём. Лишь бы Раиса успокоилась.
К вечеру лестница почти опустела. Осталось пару коробок с зимними вещами — их оставили на завтра.
— Ну вот, — вытерла пот Анна, — уже лучше!
— Спасибо вам, родная, — Людмила чуть не расплакалась. — Без вас бы не справилась.
— Да бросьте! Завтра доделаем — и порядок.
Вечером пришла Наташа, увидела пустую лестницу иА через год на лестничной площадке уже стоял большой общий шкаф, куда соседки аккуратно складывали вещи, которые могли пригодиться другим, и никто уже не кричал – только смех да разговоры за чашкой чая с пирогами от Анны Семёновны доносились из открытой двери квартиры Раисы Николаевны.
