В одном уютном городке, затерянном среди бескрайних русских просторов, жила да была женщина по имени Татьяна Сергеевна. Жизнь её текла размеренно и степенно, как полноводная река. Семейного гнезда не сложилось, детей Бог не дал, зато была уютная двушка в хрущёвке, где всё сияло чистотой, будто в музее. Работала бухгалтером на местной мебельной фабрике – почётное дело, денежки считать.
Так и дожила Татьяна Сергеевна до своих пятидесяти, довольная, как сыч в дупле. Особенно радовало её, что у соседей-то жизнь – хоть святых выноси. Ну, правда, кому в голову придёт? Вот, к примеру, эта Людмила Ивановна с третьего этажа – ей уже шестой десяток пошёл, а волосы у неё – вы только представьте! – ярко-фиолетовые! Ну не позор ли? Да ещё и в обтягивающих джинсах щеголяет. Вся улица над ней посмеивается, а она хоть бы хны – идёт себе такая, цветная, будто павлин в рассрочку.
А эта молодая соседка – Машенька, ей всего-то двадцать два, а уж пятилетняя дочка Катюша на руках. Ну ясно же, в школе загуляла, родители недосмотрели. Хотя… родители-то у неё, как выяснилось, погибли в аварии, а Катя – её младшая сестрёнка. Но Татьяна Сергеевна об этом даже не догадывалась – ну кому придёт в голову спрашивать?
А уж про последнего соседа – Дмитрия – вообще молчу! Весь, как холст художника-неудачника, в татухах. Разве ж так можно? Всё тело исколото – и в люди выходит, будто так и надо. Умом не вышел – вот и кожу портит.
Так и жила Татьяна Сергеевна в своём уютном мирке, попивая чаёк с вареньем и обсуждая с подругой по телефону «этого татуированного урода», «распущенную старуху» и «девчонку, которая в школе родила». Пока однажды после работы у неё не закружилась голова и не потемнело в глазах.
Еле доплелась до подъезда, присела на лавочку – и тут лёгкое прикосновение к руке. Поднимает глаза – а это та самя Людмила Ивановна, с фиолетовой гривой и тревожными глазами:
– Таня, что с тобой? Тебе плохо?
– Голова… кружится… – прошептала Татьяна Сергеевна.
– Давай к Диме! Он дома, он врач.
Кто такой Дима? Оказалось – тот самый «татуированный урод», который… кардиолог. Измерил давление, дал таблетку – и через полчаса Татьяна Сергеевна уже сидела, как новенькая.
– Давление шалит, – улыбнулся Дмитрий. – Но в ваши-то годы – ерунда.
Татьяна Сергеевна покраснела, вспомнив, как на днях назвала его «недоумком». А он, между прочим, людей спасает!
Вернулась домой, прилегла – а тут звонок в дверь. На пороге – Людмила Ивановна, а за руку держит Катюшу.
– Проведать тебя пришлось, – улыбнулась соседка. – Маша на работе, а я с Катей. Да и познакомиться хотелось – ты же у нас нелюдимая.
За чаем Людмила Ивановна рассказала, что всю молодость ухаживала за больной матерью – потому и не вышла за брак, не родила вовремя. А теперь вот «отрывается» – волосы красит, в джинсах ходит. А Маша – не мать Катюше, а старшая сестра. Родители погибли, и девушка бросила институт, чтобы сестрёнку поднимать.
Татьяна Сергеевна сидела, словно громом поражённая. В голове вертелось: «А я-то… А они…»
Когда гостья ушла, она ещё долго смотрела в окно. Завтра же предложит Маше посидеть с Катюшей! И волосы… а почему бы и не покрасить? Не в фиолетовый, конечно, но рыжий – солидно! И пирогов испечёт – Диму пригласить надо, отблагодарить…
Вот так-то. А казалось – всё про соседей знала…