Сон о свекрови и ультиматуме
Сегодня на рассвете моя невестка Марина взглянула на меня и холодно произнесла: «Антонина Ильинична, с сегодняшнего дня вы, мама моего мужа, не притронетесь к моей еде. Хотите есть — варите себе сами. Отделю вам полку в холодильнике. И желательно управляйтесь без меня — до моего пробуждения или после работы». Я окаменела, будто меня облили ледяной водой. Неужели это говорят мне, свекрови, которая всю жизнь кормила семью? Теперь я изгой на собственной кухне? Гнев кипит во мне, и если не выскажусь, он разорвет мне грудь.
Мы с мужем Владимиром живем вместе с сыном Дмитрием и его женой Мариной уже два года. Когда они поженились, мы пригласили их к нам — дом просторный, да и я надеялась помогать молодым. Сначала Марина казалась ангелом: улыбалась, хвалила мои щи, даже выпрашивала секреты жаркого. Я, наивная, радовалась за сына. Готовила, убирала, создавала уют. А теперь она выдает такое! Будто я гостья в своем же доме, будто мои пельмени и ватрушки — отрава для ее изысканного вкуса.
Все началось несколько месяцев назад. Марина стала ворчать, что я «перекармливаю» их. Дескать, она следит за фигурой, а моя еда «не вписывается в ее рацион». Странно — кто заставляет ее есть мой холодец? Хочешь салат — режь огурцы, я не мешаю. Но вскоре критика посыпалась на всё: то суп мутный, то гречка разварена, то «слишком много сметаны». Я стиснула зубы, не желая скандалов. Дмитрий, мой сын, уговаривал: «Мам, не воспринимай близко к сердцу, у Марины аврал на работе». Но я видела — дело не в работе. Она метила в хозяйки кухни, а мне там места не оставалось.
А вчера случился взрыв. С утра я испекла оладьи — воздушные, румяные, как любит Дима с детства. Накрыла стол, позвала всех. Марина спустилась, бросила взгляд на оладьи, будто на преступника, и заявила: «Антонина Ильинична, мы с Димой теперь завтракаем творогом. Хватит устраивать пир на весь мир». Я открыла рот, чтобы возразить, но она выдала тот самый ультиматум. Отдельная полка! Свои кастрюли! В моем же доме, где я тридцать лет стояла у плиты, где каждая ложка помнит мои руки!
Я попыталась поговорить с Димой. Спросила: «Сын, я что, теперь вроде постояльца? Это твой дом, но я тут не кухарка». Однако он, как всегда, принял сторону мира: «Мам, Марине просто нужен порядок. Пойми ее». Порядок? А где мой порядок? Я жила ради семьи, а теперь мне указывают на мою «полку»? Владимир, мой муж, тоже не вступился: «Тоня, не драматизируй. Марина молодая, хочет чувствовать себя хозяйкой». Хозяйкой? А я тогда кто?
Честно, я в растерянности. Иногда думаю — собрать чемодан и уехать к брату в Воронеж. Но это мой дом! Мои стены! Почему я должна отступать? Я всегда старалась быть идеальной свекровью: не лезла в их отношения, не смеялась над ее авокадо-тостами, даже мыла её любимый бокал для смузи. А теперь меня вычеркивают из семейного круга, будто я лишняя.
Вчера вечером я впервые приготовила ужин только себе — гречку с тушенкой, как люблю. Марина, увидев это, усмехнулась: «Вот видите, Антонина Ильинична, так гораздо удобнее, да?» Я промолчала, но внутри бушевала. Удобнее? Разделять стол на «ваше» и «мое» — это удобно? Я верила, что за обедом семья становится крепче. А теперь у нас холодная война из-за кастрюль и полок.
Не знаю, что делать. Может, поговорить с Мариной откровенно? Сказать, что мне больно быть изгоем в родных стенах? Но боюсь, она снова обвинит меня в «нарушении границ». Или перестать готовить вообще? Пусть ДПусть едят свою овсянку, а я закажу себе настоящий борщ из «Елки-Палки» и буду есть его прямо перед ними, громко причмокивая.
