Меня зовут Татьяна, мне 48, и передо мной стоит выбор, от которого сжимается сердце. В нашем провинциальном городке на берегу Волги мой сын Дмитрий объявил, что женится на своей девушке Светлане. Они горят желанием переехать в нашу однокомнатную квартиру, которую мы с мужем сдаём. Но я против — и причина этого гложет меня, как незаживающая рана. Моё решение может разрушить наши отношения, но иначе нельзя. Я боюсь за будущее и не хочу наступать на те же грабли, что и другие.
Дмитрий и Светлана умоляют нас разрешить им жить в той квартире. Мы с мужем, Виктором, занимаем двушку, где живёт и наш сын. Однушку купили в кредит, едва рассчитались. Это наша подушка безопасности на старость. Сдаём её, чтобы копить — без этих денег в пенсионные годы нам будет туго. Сейчас доход невелик, но через несколько лет он станет единственным. Без него нас ждёт жалкое существование, а я не хочу доживать век, пересчитывая рубли.
Светлана ютится в тесной трешке с родителями, младшим братом и дедом-инвалидом. Её семья ждёт не дождётся, когда она съедет, освободив место. У её отца с матерью нет денег на жильё для молодых, и они смотрят на нас с надеждой. Но я не могу согласиться. Если пустим их в квартиру — уже не выселим. Особенно если родится ребёнок. Эта мысль жжёт меня изнутри, ведь я знаю: доброта иногда оборачивается бедой.
Моя подруга Галина угодила в такую кабалу. Позволила дочери и зятю жить в своей сдаваемой квартире, сказав: «Поживёте временно, потом своё ищите». Но они не искали. Тратили деньги на курорты, брендовые шмотки и новенькие айфоны. Потом появились дети, и теперь Галина в ловушке. «Как выгоню дочь с малышами? — рыдала она. — Денег с них не взять, она в декрете. А я на пенсии еле концы с концами свожу!» Её слёзы стали для меня уроком. Я не хочу такой участи.
Я боюсь, что Дмитрий со Светланой, получив квартиру, перестанут стремиться к своему. Зачем копить, если жильё уже есть? А мы с Виктором останемся у разбитого корыта. На пенсии будем считать каждую копейку, отказывая себе во всём. Эта картина леденит мне душу. Я не хочу влачить жалкое существование, не имея денег даже на таблетки.
Дмитрий смотрит на меня с укоризной, не понимая моего упрямства. «Мама, нам негде жить, — говорит он. — У Светы дома вообще теснота». Его слова режут, но я стою на своём. «Снимайте жильё, копите, — отвечаю. — Мы с отцом справились, и у вас получится». Но в его глазах читается разочарование, и это разрывает мне душу. Светлана молчит, но её взгляд полон упрёка — будто я рушу их мечты. Я чувствую себя монстром, но сдаваться не могу.
По ночам я ворочаюсь без сна, вспоминая наши споры. Представляю, как они ютятся в съёмной камор, экономя на всём, и сердце сжимается. Но потом всплывает лицо Галины, её слёзы, её нищенская пенсия — и я снова тверда. Мы с Виктором всю жизнь пахали, чтобы обеспечить себе старость. Почему мы должны пожертвовать этим ради их удобства? Они молоды, у них есть время выстроить свою жизнь.
Я знаю, мой отказ может отдалить Дмитрия. Он затаит обиду, и наша близость рассыпется. Светлана, возможно, начнёт настраивать его против меня, и я останусь без сына. Эта мысль — как нож под рёбра. Но я не могу рисковать будущим, не могу повторять чужих ошибок. Пусть учатся отвечать за себя, как когда-то мы с Виктором. Мы начинали с нуля, брали кредиты, но добились своего. Почему они не могут?
Сижу у окна, смотрю на заснеженные крыши и чувствую, как внутри бурлит ураган. Я люблю сына, но не готова отдать всё ради его сиюминутного счастья. Пусть снимают, пусть борются. Верю, что справятся. Но страх потерять его не отпускает. Правильно ли я поступаю? Или моя твёрдость станет пропастью между нами?..