— Ой, Надя, здравствуй! К маме приехала? — крикнула соседка с балкона.
— Здравствуйте, Галина Петровна. Да, к маме.
— Ты бы с ней поговорила, — вздохнула женщина. — Совсем она после развода с ума сходит, бедненькая.
— Это как? — Надежда насторожилась.
— У меня бессонница, встаю рано. Смотрю в окно — только светает, а тут такси подъезжает, и твоя мать выходит. И вид у неё… скажем так, не самый свежий. Да ещё, кажется, под мухой. Весь подъезд уже перемывает косточки. В её-то годы! И зачем она твоего отца выгнала? Да, ошибся, но кто не грешен? Столько лет вместе — и вдруг развод в таком возрасте…
— Спасибо, Галина Петровна, — пробормотала Надя, сглотнув. — Я поговорю.
С этими словами она быстрым шагом направилась к дому. Её мать и правда полгода назад выставила отца за дверь, поймав его с любовницей. Надя уговаривала её не рубить с плеча — мало ли бывает. Но мать стояла на своём. И самое удивительное — она не впала в тоску, как можно было ожидать, а, наоборот, будто второе дыхание открылось. Новые наряды, вечеринки, подруги — всего этого раньше за ней не водилось.
Наде трудно было это принять. Она сама вот-вот выйдет замуж, мечтает о детях. А её мать — до утра в барах? Какая из неё бабушка? Как представлять её будущей свекрови, если одна вяжет носки, а другая отрывается в ночных клубах?
Когда Надя зашла в квартиру, мать встретила её с чайником и сияющей улыбкой. Вместо привычного заношенного халата — стильный бежевый костюм. Маникюр, укладка, нарощенные ресницы — видно было, что она живёт в своё удовольствие.
— Ну что, как Вадик? — спросила она, расставляя чашки.
— Всё хорошо, — Надя сдерживалась. — А у тебя?
— Просто замечательно! Вчера с подругами до рассвета в баре гуляли. Танцы, караоке — кайф!
— Галина Петровна уже рассказала, — мрачно проговорила Надя. — Что ты в пятом часу утра вернулась и, похоже, была не в себе.
Мать рассмеялась.
— Ну а ты как думала? В баре компот пить?
Надя не выдержала.
— Мам, тебе не кажется, что ты перебарщиваешь?
— В чём именно?
— Ну, скажем так, тебе не восемнадцать. Какие клубы, какие танцы? Ты же… ты должна быть примером. Ты же скоро бабушка!
— Я — женщина, которая наконец свободна. И не собираюсь жить по чужим правилам.
— Но ты столько лет с отцом прожила! Разве можно так вот взять и перечеркнуть всё?
Мать замолчала, а потом тихо, но твёрдо ответила:
— Твой отец предал меня. Это был его выбор. А я больше не хочу быть прислугой. Я хочу жить. Для себя. Я столько лет отдавала себя семье. Теперь моя очередь.
— Но тебе же почти пятьдесят!
— И что? Я не обязана в этом возрасте ходить в мешковатых платьях и вздыхать у телевизора.
Надя почувствовала, что перегнула.
— Прости, я не хотела тебя обидеть. Просто волнуюсь.
— Если тебе за меня стыдно — не зови меня на свадьбу. Но знай: я не стану краситься под старушку и сидеть в углу. Я буду танцевать, смеяться, может, даже флиртовать. Мне хорошо.
— Да нет, мам, я хочу, чтобы ты была. Просто…
— Просто тётя Галя не одобряет? Ну и пусть. А я наконец-то живу.
Когда Надя вернулась домой, рассказала всё жениху.
— Я не знаю, как к этому относиться.
Вадим только рассмеялся:
— А по-моему, твоя мать — огонь. Не расплакалась, а взяла и зажила по-новому. Разве плохо — быть счастливой?
В выходные Надя позвонила матери.
— Мам, давай сходим в СПА, а потом в бар с живой музыкой?
— И тебе не будет за меня неловко?
— Я скажу, что ты моя старшая сестра, — засмеялась Надя.
— Тогда договорились. Но только учти — гулять будем до последнего.
Тот день изменил всё. Надя впервые поняла, какая сила скрыта в её матери. И что, возможно, именно у неё стоит научиться главному — не бояться быть собой. И жить не «как положено», а как хочется.
