Квартира
Когда Наташа с мужем переехали в дом, на первом этаже уже жили пожилые соседи — Валентина Степановна и Геннадий Петрович. Они всегда ходили вместе: и в магазин, и в поликлинику, и на прогулку. Шли под руку, опираясь друг на друга. Поодиночке их почти не видели.
Однажды Наташа с Сергеем возвращались домой с гостей. У их подъезда стояла «скорая», и санитары выносили кого-то на носилках. Вслед за ними, семеня, шаркал старик Геннадий, едва поспевая.
Все звали его дедом Геной, а вот к жене обращались строго по имени-отчеству. Сам он был совсем седой, даже щетина на глубоких морщинах отливала серебром. Тонкие веки нависали над бледно-голубыми, будто выцветшими глазами. Выглядел растерянным и испуганным.
— Что случилось? — спросил подошедший Сергей.
Дед только махнул рукой — то ли показывая, что дела плохи, то ли отмахиваясь. Сергей обратился к санитару, ловко загружавшему в машину носилки с тщедушной старушкой.
— Вы кто? — недовольно бросил тот.
— Сосед. Переживаю, — ответил Сергей.
— Не мешайте, сосед. Переживайте в сторонке. — Носилки скрылись в «ГАЗели», медик захлопнул дверь.
Дед Гена попытался залезть следом.
— Вам лучше остаться. В реанимацию вас не пустят. Только мешать будете. Отведите деда домой, присмотрите за ним, — отрезал врач.
Машина рванула со двора с сиреной. Дед, Сергей и Наташа долго стояли, пока звук не растворился вдалеке.
— Пойдёмте домой, дед. На улице холодно, простудитесь. В больнице о ней позаботятся, — сказал Сергей.
Старик покорно позволил отвести себя в подъезд.
— Может, к нам поднимемся? Вместе легче, — предложил Сергей у распахнутой двери его квартиры.
— Спасибо. Я домой. Буду ждать Валю, — пробормотал дед, заходя.
— Ну, как знаете. Мы на пятом этаже, если что, — напомнил Сергей.
Старик кивнул и закрыл дверь.
— Жалко его. Всю жизнь вместе, — вздохнула Наташа, поднимаясь по лестнице. — Надо родным сказать, пусть приедут.
— Да нет у него никого, — обернулся Сергей.
— Откуда знаешь?
— Разговаривали как-то. Брат погиб молодым. Племянник где-то есть, да кому старики нужны? Детей у них с Валентиной не было. Если что, совсем один останется. А старики поодиночке долго не живут — как лебеди. Погибнет от тоски.
— Надо же, не знала, что ты романтик, — фыркнула Наташа.
На следующий вечер Сергей собрался проведать деда.
— Сходи, вдруг помощь нужна. Как бы и правда не затосковал, — согласилась Наташа.
Дверь оказалась незапертой.
— Дед, дома? — громко окликнул Сергей.
Из кухни вышел Геннадий Петрович, сгорбленный, понурый.
— Забыл закрыть… Заходи, чай будешь?
— Спасибо, только поужинал. А вы сами ели?
— Не лезет. Всё думаю, как там моя Валя. — Дед тяжело опустился на облупленный табурет.
Кухонька была чистой. На столе стояла чашка с недопитым чаем — расписная, с золотыми узорами.
— Валентина любила красивую посуду, — вздохнул дед. — Её нет, а я не могу пить из стакана… Привык.
— Вы не паникуйте раньше времени. Сейчас медицина…
— Всю жизнь вместе. Не представляю, как без неё… Даже не болела никогда. Видно, силы кончились. — Геннадий Петрович всхлипнул. — Думал, я первым уйду. А теперь понял — так даже лучше. Ей было бы тяжелее. Я мужик, выдюжу. Идите, я справлюсь.
— Ну что, дед? — спросила Наташа, когда Сергей вернулся.
— Держится. Говорит, она никогда не болела.
— Значит, поправится, — бодро ответила жена.
Но на следующий день дед пришёл к ним сам и сообщил, что Валентина Степановна «приказала долго жить». Так и сказал — по имени-отчеству. Попросил помочь с похоронами.
После похорон прошло две недели. Вечером Наташа села рядом с Сергеем.
— Жалко старика. Совсем один, — начала она.
Сергей кивнул, не отрываясь от футбола.
— Я вот что подумала…
— М? — он снова кивнул, не слушая.
— Да отвлекись ты! — Наташа выключила телевизор. — Мише через два месяца пятнадцать. Ещё несколько лет — и женится. Куда он жену приведёт? В нашу однушку?
— О чём ты?
— О квартире! Деду восемьдесят один. Он один, а у него двушка. Если что, государству достанется…
— Так мы же не родня.
— Вот именно. Надо, чтобы досталась нам. Мише будет где жить.
— И как? — заинтересовался Сергей.
— Опекунство оформим. Поможем ему, ухаживать будем. Только осторожно — чтоб не спугнуть.
— А-а… — Сергей с уважением посмотрел на жену. — Голова!
— То-то. А ещё говорят, мужчины умнее. — Наташа усмехнулась. — Завтра отнеси ему ужин. Поговори по-мужски.
Сергей нехотя согласился.
Так и начали помогать. Сначала дед сторонился, потом привык — стал чаем угощать, фото показывать. Оказалось, он работал инженером, а Валентина Степановна преподавала литературу.
— Жаль, раньше не знали, — вздохнула Наташа. — Мише русский тяжело даётся, а тут ЕГЭ…
— Да уж, — кивнул дед, оглядывая комнату.
— Может, обои переклеим? Выцвели… — тут же предложила Наташа.
— Да что вы… И так помогаете.
— Пустяки! Завтра с Сергеем купим. В выходные поклеим.
Дома Сергей скептически хмыкнул:
— Ремонт делать будем?
— А то! Квартира же почти наша.
— А если он мебель захочет новую?
— Надо о будущем Миши думать!
Но вскоре Сергей заметил, как дед Гена бодро шел в соседний двор — в костюме и шляпе.
— На свидание собрался, — усмехнулся он дома.
Наташа остолбенела.
— Как?! Он же Валентину любил!
— Весна… ДажеА через год дед Геннадий снова ходил под руку с соседкой — бывшей учительницей Ниной Фёдоровной, и соседи радовались, что он не остался один.
