Жизнь с чувством недосказанности
— Мам, а где мои мягкие игрушки? — Арина быстро осмотрела комнату, из уютного уголка превратившуюся за утро в пустое, почти больничное пространство. — И на полке игрушек из киндеров нет, куда они делись?
— Рина, я отдала их тёте Наде. У неё внучка Машенька, такая славная девочка. Надя говорит, что та с самого утра не отходит от пакета с твоими игрушками, — раздался голос мамы из кухни.
— Что? Ты шутишь? Мама, это же мои вещи! Мои игрушки! — со слезами в голосе Арина ворвалась на кухню, едва сдерживая крик.
— Господи, девушка уже взрослая, а ревёт из-за каких-то пустяков. Я отдала их тёте Наде, пусть хоть кто-то в них играет. Твои же просто пылились. Или ты в семнадцать лет собираешься, как маленькая, в куклы играть? И хватит реветь, словно я всю комнату подарила!
— Да я не удивлюсь, если в следующий раз так и будет! Приду — а мою комнату уже заняла чья-то дочка или внучка твоей подруги! — в сердцах выкрикнула Арина и бросилась к выходу.
Так было всегда. С пятнадцати лет Арина подрабатывала, чтобы не просить у мамы деньги на одежду и косметику. И как только купила на первую зарплату свитер и джинсы, мама тут же устроила ревизию в её шкафу и вынесла оттуда целый пакет «ненужного».
— Ты теперь сама зарабатываешь, а у соседки Лены с пятого этажа дочка подрастает. Сама видела, как они живут. Тебе что, жалко? — с упрёком сказала мама, когда Арина час искала любимую футболку.
— Мам, ну так же нельзя! Это мои вещи! Ты могла хотя бы спросить!
— Я тебе ничего не должна, а вот ты, неблагодарная, не имеешь права мне указывать! Я всё это покупала на свои кровные, — парировала мама.
«Неужели она не понимает? — кипела Арина, глядя на полупустой шкаф. — Как можно просто так отдавать чужим людям чужое?»
В следующий раз, вернувшись из школы, Арина обнаружила пустую книжную полку. Серия книг, которую она собирала с четвёртого класса, исчезла.
— Мама, их мне бабушка дарила! Не ты! Зачем ты так делаешь? — сквозь слёзы спросила девушка.
— Ты их всё равно не читаешь, какая разница. Только пыль собирают. Да и книги детские, тебе они зачем? Всё равно бы на дачу отвезли да печку растопили, — отмахнулась мама.
— Да какая разница, читаю я их или нет! Они мои! Позвони своей подруге и забери обратно!
— Ты с ума сошла? Какой позор. Никому я звонить не буду. Не понимаю, как я такую жадную вырастила. Всё в отца — тот тоже за каждый носок скандалил.
В тот день мама так и не призналась, кому отдала книги. С тех пор Арина стала покупать только самое необходимое, от подарков отказывалась, чтобы не слышать упрёков. Часть журналов и книг, которые ещё не раздали, отвезла бабушке, а свои вещи складывала только на свою полку, каждый раз напоминая маме: «Это не трогать!» Мама обижалась и подолгу не разговаривала. «Дожили — тряпки считаем. Скоро, что, продукты каждый себе покупать будет?» — бросала она и замыкалась в себе.
Последней каплей стали пропавшие игрушки. Обнаружив, что мама отдала их тёте Наде, Арина не сдержалась. Она знала, где та живёт, и, несмотря на «позор», побежала за своими вещами. «Пусть думают что хотят. Не позволю разбазаривать моё», — мысленно настраивалась Арина, готовая ругаться со всеми, но отстоять своё.
— Рина! Ты куда?! — крикнула мама вслед. — Не смей идти к Наде и позорить меня!
Но девушка уже не слушала. Для других это просто игрушки, а для неё — память.
Арина постучала. Дверь открыла женщина лет шестидесяти. Тётя Надя давно знала их семью. Когда-то помогла маме устроиться на работу после развода, а иногда сидела с маленькой Ариной.
— Ариш, что случилось? — встревоженно спросила она.
— Здравствуйте… Всё в порядке… То есть нет, — запнулась Арина, покрываясь испариной от стыда. Решимость исчезала, а внутри шептало: «Может, оставить всё как есть?»
— Не стой в дверях, заходи, расскажешь спокойно, — тётя Надя пригласила её внутрь.
Арина зашла и, не разуваясь, села на пуфик у входа.
— Тёть Над… Мама вам утром пакет с игрушками отдала…
— Ах да, спасибо большое! Машенька так обрадовалась! Я как раз хотела тебе кое-что передать в благодарность, но думала, твоя мама сама зайдёт. Раз уж ты здесь, подожди секунду… — Надежда повернулась, но Арина остановила её.
— Подождите, пожалуйста… Мне очень неловко, но… я хочу попросить игрушки обратно.
Тётя Надя удивлённо подняла брови:
— Но я уже отдала их Маше. Как-то неудобно забирать…
— Я понимаю, как это выглядит… Мне стыдно просить. Не всё, только пару… Мама меня не предупредила. Если бы спросила, я бы сама выбрала, что отдать. Но там был старый мишка, коричневый, и вязаная куколка с ладонь… Вы же понимаете, это не просто игрушки. Их папа подарил перед тем… как они с мамой расстались. Они для меня очень важны, — голос Арины дрогнул, и она закрыла лицо руками.
— Господи, родная… — тётя Надя опустилась рядом на колени и обняла её. — Твоя мама сказала, что тебе они не нужны. Я и взяла, не задумываясь…
Арина не сдержала слёз.
— Ладно, пойдём, — тётя Надя поднялась, взяла её за руку и повела на кухню. — Чай свежий заварен, успокоишься, поговорим.
Держа в руках горячую кружку, Арина вспомнила отца. После развода мама запрещала ей с ним видеться, но в редкие встречи он приходил, и она была счастлива. Они были близки, но признаться в этом себе смогла, лишь когда последние его подарки раздали «нуждающимся».
А потом он погиб, не оставив ничего, кроме пустоты.
— Рина, посмотри… — тётя Надя положила на стол свёрток. — Этой шали больше тридцати лет. Мама подарила. Дети смеются, говорят — выбрось, а яОна смахнула слезы, крепко сжала мамины руки и прошептала: “Давай больше не будем терять то, что важно.”
