Когда зять становится испытанием для всей семьи: записи из личного дневника
Жизнь иногда подкидывает таких персонажей, будто специально испытывает нас на прочность. Кому-то они мелькнут и исчезнут, а у нас — вот так вот, зятем прикипел. Никогда не думала, что годы, отданные воспитанию дочери, её будущему, вся наша любовь и забота — всё это обернётся таким ударом из-за её выбора. Весёлого, ха-ха, Серёжки.
С виду — обычный парень, взгляд хитроватый, улыбка неловкая, говорит развязно. Но стоило ему заговорить, как сразу ясно: юмор у него есть, а вот чувства меры — ноль. В первый же вечер он засыпал нас похабными анекдотами про тёщ и зятей, рассказывал, как «служил» в «диванных войсках» — вот так, слово в слово. Было стыдно, будто в наш дом занесли грязные шутки с подворотни.
Мы с Виктором онемели. Девочка, выросшая на Достоевском и Пушкине, воспитанная на тонком английском юморе, влюбилась в этого… простите, шута. Вряд ли он слышал про Тэффи, зато с упоением цитирует низкосортные мемы из соцсетей. Уговаривали, умоляли — бесполезно. «Любовь», сказала, и всё. Потом — свадьба. Скромная, но с речью жениха, где он, конечно же, не удержался от «шуток» про первую брачную ночь. Еле сдержалась, чтоб не встать и не уйти.
С тех пор любой праздник — как минное поле. Соберёмся вместе — Сергей тут же устраивает своё «шоу». А дочь, будто загипнотизированная, хохочет и называет это «лёгкостью характера». Остальные родственники краснеют, смотрят в тарелки, некоторые вообще перестали приходить. А мы терпим. Потому что если зятя не позовёшь — и дочь не появится. А она нам всё ещё дорога, как бы ни было тяжело.
На юбилее тёти Люды Сергей снова отличился. Пока она несла салат с крабовыми палочками, он ляпнул: «А это что, с планктоном?». Кто-то засмеялся нервно, но я видела, как тётя побледнела. Потом призналась: хотела швырнуть в него вилкой, но сдержалась. Хорошо хоть, что после её ледяного взгляда он притих на весь вечер.
Но последний случай всё расставил по местам.
У нас с Виктором был юбилей — 35 лет вместе. Серьёзная дата. Собралась почти вся родня, атмосфера тёплая, душевная. Вспоминали, как познакомились, как растили Анечку. И вдруг Сергей… пропал. Мы ещё подумали: куда это он? Через пару минут он врывается в зал с… бананом и парой помидоров, соорудив из них похабную «скульптуру». Держал это перед собой, как трофей, и самодовольно спросил: «Ну как, похоже?»
Я окаменела. Кто-то фыркнул. Кто-то отвернулся, будто обжёгся. Свекровь уронила ложку. Виктор пошёл пятнами. А Аня… хлопала в ладоши и смеялась, как ребёнок на цирковом представлении.
Этот момент стал последней каплей. Я почувствовала такую жгучую обиду, что едва не расплакалась. Вместо праздника — унижение. За этим столом что-то надломилось. Остаток вечера прошёл в тягостном молчании, некоторые ушли, не дожидась торта.
Позже, когда эмоции немного улеглись, мы с Виктором остались на кухне. И приняли тяжёлое, но необходимое решение. Вызвали Аню на разговор. Без криков, без скандала. Просто сказали: либо она требует от мужа уважения к нашей семье, либо мы сводим общение к минимуму. Хватит. Мы растили её с любовью, отдавали ей всё, а теперь сидим, краснея за похабные шутки зятя.
Она обиделась. Сказала, что мы «отстали от жизни», что «все так шутят». Что это мы видим в этом хамство. Мы не спорили. Но дали понять: двери открыты — но только для тех, кто умеет вести себя достойно.
Прошло немного времени. Мы с Аней почти не общаемся. Сергей, слава богу, больше не переступает наш порог. Не знаю, поймёт ли она когда-нибудь, что потеряла. Может быть. Но я точно знаю: лучше быть старой занудой, чем терпеть, когда твоё достоинство топчут ради дешёвых шуток.
И пусть в нашем доме теперь не слышен его громкий хохот, зато здесь есть место уважению, такту и настоящей семье.
