Из онкологического центра Наталью забрала её кузина Елизавета. Елизавета была успешной художницей. Она всегда была искренней и доброй, открытой и весёлой, никогда не пыталась обмануть или скрыть правду. Поэтому, поддерживая Наталью, сразу выложила всё как есть:
– Наташ, дело такое… Вадим теперь с какой-то другой женщиной живет. Но ты не переживай, тебе есть где жить. Я тебя не брошу, помогу, чем смогу.
Наталья, перенесшая операцию и несколько курсов химиотерапии, шла лысая, худая и бледная, и думала, что по всем канонам нужно бы упасть в обморок, разрыдаться, но волосы-то и так все выпали.
Конечно, можно было бы притвориться и свалиться в лужу, но жалко было белое пальто Лизы, которое она на неё накинула, потому что холодно – уже осень.
В машине было тепло, и Лиза закутала сестру в меховое одеяло, пристегнула ремнём безопасности и повезла в новую жизнь. По пути Лиза объясняла:
– Дом я для себя купила два года назад. Думала летом там жить и рисовать, но поняла, что это не моё. Я привыкла к городской суете, огромным магазинам, людскому окружению. Не переношу тишины. Я была в доме вчера, отопление работает, вода есть, остальные дела уж сама. В продуктовом магазинчике всё можно купить, но я тебе привезла всё необходимое. Буду приезжать.
Во дворе сидела большая рыжая собака. Радуясь, она замахала пушистым хвостом и кинулась к Наташе, уткнувшись носом в её колени. Наташа погладила её растрёпанную голову и вопросительно посмотрела на Лизу.
– Наташ, я вчера из приюта его забрала. Тебе же нужен друг. Да и как ты здесь одна? Корм я ему купила, на месяц хватит. Вдвоём веселее. Его зовут Джонни.
В уютном двухэтажном доме было тепло. В столовой стояли коробки с консервами, крупами, макаронами, мукой, печеньем.
– Сама разберёшься, так будешь знать, где что лежит. Холодильник полный. В шкафу найдёшь одежду на все сезоны, мы же одного размера. Давай, Наташ, выпьем чаю, и я поеду.
Надевая пальто, Лиза подошла к Наташе, пытаясь заглянуть ей в глаза. Но Наташа отворачивала взгляд.
– Наташ, эта собака три года просидела в клетке. Её никто не хотел брать – она большая и немолодая. Я всё понимаю: тебе тяжело, но у тебя есть я. А у собаки будешь ты. Надо за что-то держаться, чтобы вернуться в жизнь. На Вадима наплюй и забудь.
Всё будет хорошо. Это твой дом, я всё оформила на тебя – и землю, и дом. Документы в спальне, деньги тоже. Наташ, давай жить! Приеду через неделю, если что, звони.
Лиза поцеловала Наташу и уехала…
Уже стемнело, а она всё сидела в кресле, поджав ноги и уткнув лицо в колени. Сначала плакала, потом сама себе рассказывала, как она несчастна, потом ворчала на Лизу за то, что та оставила ей здесь собаку. “Вот лягу и умру, сил жить нет. А собака… Жаль. Надо покормить хотя бы.”
Наташа надела куртку, посмотрела на свою лысую голову в зеркале и, сказав: «Собаку не будем пугать, она ни при чём», – надела шапку. Нашла корм, насыпала в миску и вышла на улицу.
Джонни съел корм, вылизал миску, потом слизал с её лица солёные слёзы, улёгся рядом на ступеньку крыльца и положил голову ей на колени.
На чёрном ночном небе звёзды вокруг яркой полной Луны становились всё ярче и ярче. Наташка разглядела Большую Медведицу, улыбнулась ей и послала воздушный поцелуй. Потом обняла собаку и пообещала:
– Ладно, Джонни, завтра тебе нормальную кашу сварю. С мясом.
Всю неделю Наташа, взглянув на себя по утрам в зеркало, вздрагивала и говорила:
– Аэлита…
Порой приходила мысль: может, ну её, эту жизнь. Кто меня ждёт? Но взгляд наталкивался на Джонни, уютно привалившегося у камина, и Наташа решала: хорошо, ещё немного поживу.
Окончательный аккорд в этом споре поставила Лиза, приехавшая, как обещала, через неделю. Вошла с коробкой в руках, положила её на диван со словами:
– Ну, Наташ, куда их девать? Бездомная кошка, представляешь, родила в подъезде, а им холодно! Я и корм им привезла…
В коробке была тощая рыжая кошка, обнявшая лапами двух крошечных котят. Вечером Лиза уехала. Постояла на пороге, помолчала, потом достала листок из кармана пальто и протянула сестре:
– Наташ, тут такое… Вадим приходил, спрашивал, где ты. Я не сказала. Вот его новый номер. Тебе решать.
Наталья проводила Лизу до машины, помахала ей вслед, вернулась в дом. Погладила кошку:
– Будешь Муркой. Сейчас молока тебе налью. Всё будет хорошо.
Проходя мимо камина, бросила листок в огонь…