Декретный кошмар: тень прошлого и угрозы развода
Декретный отпуск стал для меня, Светланы, настоящим испытанием, едва не разрушившим нашу семью. В небольшом городке на Волге три года в декрете с первым ребёнком превратили мой брак с Дмитрием в поле боя. Теперь, когда жизнь наладилась, муж настаивает на втором малыше, но воспоминания о тех тяжёлых днях заполняют меня ужасом. Его упрямство грозит вернуть нас к бесконечным ссорам и, возможно, к краху отношений. Как мне уберечь себя, не потеряв семью?
Когда родился наш сын, Егор, я была полна радужных ожиданий. До декрета наша жизнь с Димой казалась идеальной. Два года встречались, ещё два — жили вместе без штампа в паспорте. Конфликтов не было — ни из-за быта, ни из-за денег. Обязанности делили поровну, обсуждали траты, всегда находили общий язык. Ребёнка планировали, готовились к трудностям, но я даже не подозревала, насколько тяжёлой окажется реальность. Дмитрий, которого я считала чутким и заботливым, изменился до неузнаваемости, и брак начал трещать по швам.
Первые месяцы с младенцем были настоящим адом. Я, неопытная мать, не знала, как справляться с коликами, криками, бессонными ночами. Вся моя жизнь вертелась вокруг Егора, а муж этого не понимал. Он считал, что я всего лишь кормлю ребёнка раз в несколько часов, даю соску и сижу без дела. «Ты же дома, в чём сложность?» — бросал он, упрекая, что я перестала готовить сложные блюда, реже убираюсь, а его рубашки не всегда идеально отглажены. Когда я разогревала вчерашний борщ, он морщился: «Это же невозможно есть!» Но помогать мне и не думал. «Я на работе пашу, а ты дома бездельничаешь, могла бы и управляться», — заявлял он, словно я не была занята малышом круглые сутки.
Ссоры вспыхивали из-за мелочей: пыль на тумбочке, невымытая кастрюля, вчерашний ужин. Дмитрий отказывался помогать даже в выходные, отвечая на просьбы криком: «Моя мать с тремя детьми справлялась, огород копала, каждый день на стол горячее ставила! А ты с одним ребёнком в четырёх стенах не можешь управиться!» Его слова били больнее пощёчин. Я чувствовала себя ничтожеством, а его равнодушие убивало во мне любовь. Но самым унизительным стал контроль над финансами. Как только я ушла в декрет и перестала зарабатывать, Дмитрий решил, что я транжира. Требовал список покупок, но вычёркивал «лишнее». Однажды отказался оплачивать стрижку: «И так нормально выглядишь, нечего деньги на ветер пускать». Я задыхалась от стыда.
Мой идеальный брак превратился в тюрьму. Я мечтала уйти, но некуда — своего жилья нет, работы тоже. Сквозь слёзы решила: дождусь конца декрета, выйду на работу и уйду с Егором. Эта мысль давала силы терпеть. Но ближе к концу декрета что-то изменилось. Дмитрий вдруг повёл меня в салон, купил новое платье, чтобы я «выглядела с иголочки» перед возвращением в офис. Когда Егор пошёл в садик, а я вышла на работу, муж будто подменился. Снова стал тем заботливым мужчиной, в которого я когда-то влюбилась. Помогал по хозяйству, перестал считать каждую копейку, и я не верила своим глазам. Конфликты забывались, обиды стирались, и я отложила мысли о разводе. Мы снова стали семьёй.
Но этот хрупкий мир оказался под угрозой. Несколько месяцев назад Дмитрий заявил: «Света, я хочу второго ребёнка». Его слова прозвучали как гром среди ясного неба. Воспоминания о декрете — крики, упрёки, одиночество — нахлынули с новой силой. «Ты же знаешь, как мне было тяжело, — пыталась объяснить я. — Я не хочу через это снова». Но он отмахнулся: «Сейчас я больше зарабатываю, справимся. Мне нужен сын, продолжатель рода!» Его напор усиливался, и в глазах я видела тот же холод, что был в декрете. Он не слышал меня, не хотел понимать, как меня пугает перспектива снова запираться в четырёх стенах.
Каждый разговор о втором ребёнке заканчивается напряжением. Дмитрий давит всё сильнее, а у меня от страха сжимается грудь. Я представляю бессонные ночи, его претензии, финансовую зависимость — и мне становится дурно. «Я не готова, Дима, — говорю я. — Дай мне время». Но он не отступает: «Ты просто эгоистка, думаешь только о себе!» Его слова ранят, и я вижу, как возвращается тот злой, кричащий Дмитрий. Боюсь, мы снова окажемся на грани, но не могу заставить себя согласиться на новый декрет. Те три года едва не сломали меня, и я не хочу рисковать ни здоровьем, ни браком, ни своей душой.
По ночам я лежу без сна, разрываясь между страхом и чувством вины. Дмитрий мечтает о большой семье, а я не могу дать ему этого. Может, я и правда эгоистка? Или это он не видит, как глубоко ранил меня тогда? Я люблю его, люблю Егора, но мысль о втором ребёнке — как нож в сердце. Если муж не перестанет давить, наши ссоры станут такими же жестокими, как раньше, и я снова начну думать об уходе. Как найти выход? Как объяснить ему, что декрет для меня — не счастье материнства, а кошмар, который я не хочу переживать снова?
Сидя в тишине нашей квартиры, я смотрю на спящего Егора, и сердце сжимается от любви и ужаса. Хочу сохранить семью, но не знаю, хватит ли сил. Дмитрий не сдаётся, и пропасть между нами растёт с каждым днём. Если мы не найдём компромисс, наш брак, который с таким трудом удалось спасти, рухнет. Я стою на перепутье, и каждый шаг — словно шаг в бездну.
