«Ну и кого это ты в дом привёл, сынок…»
Лидия Петровна с утра крутилась на кухне как белка в колесе. Наготовила оливье, налепила пельменей, зарумянила курицу так, что аромат на весь подъезд стоял. Сегодня был важный день — её сын Дмитрий впервые приводил свою невесту.
Квартира сияла, скатерть на столе лежала без единой складочки, а пирог с яблоками на подоконнике дожидался своего часа. Лидия то и дело поправляла причёску, оглядывала себя в зеркало и волновалась — ну как же, хотелось понравиться будущей снохе.
Щёлкнул замок. «Пришли!» — сердце ёкнуло, и она уже собралась идти встречать гостей, как вдруг услышала шёпот из прихожей.
— Дима, ты в своём уме? Это что за музей старины? — фыркнула Светлана.
— Тише, Света, мама услышит… Ну зачем ты так…
— А пусть слышит! Может, наконец поймёт, что этот хлам давно пора выкинуть! — И со злостью ткнула ногой в бабушкин комод.
— Это что за безобразие?! — Лидия Петровна вышла из комнаты, бледная от возмущения. — У меня в доме не на помойке, извините!
Воцарилась мёртвая тишина.
Светлана даже не подумала извиниться. За столом воротила нос, к еде почти не притронулась, только и сыпала намёками, что обстановка «деревенская» и жить тут они не собираются, пока не сделают евроремонт.
Лидии Петровне дурно стало. Молча поднялась, вышла на балкон, прижала руку к груди. Впервые за тридцать лет пожалела, что тянула всё одна. Муж ушёл, когда Диме и года не было. Работа, дом, воспитание — всё на её плечах.
А теперь этот дом чужой женщине не угодил.
Когда Света объявила, что беременна, Лидия Петровна промолчала. Уже понимала — ничего хорошего из этого союза не выйдет. Слишком уж разные люди. Но ради внука, ради сына… предложила: «Живите тут. Квартира большая. Комнату переделаете под себя».
— Одной комнаты мало! — огрызнулась Светлана. — Мы эту развалюху продадим и купим две нормальные квартиры.
— Не позволю распродавать то, что мои родители собирали всю жизнь! — не выдержала Лидия.
На следующий день Дмитрий принёс документы. Просил выделить его долю. Она подписала, не глядя.
— Продавай. Делай как знаешь. Только помни: с этим домом ты теряешь не стены, а часть себя.
Через неделю Лидии Петровны не стало. Тихо, ночью, будто уснула. Дмитрий нашёл на подоконнике её фотографии. На одной — она, молодая, держит его, малыша, у дедушкиного пианино.
Он стоял в пустой комнате, где теперь только эхо осталось.
А мебель… Света её уже продала.
Прошло три года. Дмитрий жил в своей однушке. Один. Светлана с ребёнком — отдельно. В углу стоял отреставрированный дедовский стол с зелёным сукном. Рядом — фотография мамы. И каждый вечер он мысленно просил у неё прощения…
