**Дневник. Оставаться — значит жить**
Каждое утро ровно в 7:45 я выхожу из своей хрущёвки в спальном районе Твери. Не потому что спешу — пенсия, работы нет, дети давно в Москве. Просто тело помнит: скрип подъездной двери, хруст гравия под ботинками, легкий холодок, цепляющийся за пальто даже в мае.
Прохожу мимо ларька, где продавцы уже не предлагают кофе — знают, что со мной всегда термос. Киваю — мол, всё как всегда. Двор, скамейки, аптека, почта… Всё здесь знает мою походку. Даже дворняги не лают — привыкли.
Мой путь ведёт к последней деревянной лавочке у старой липы. Кривая, с потрёпанной доской посередине. Когда-то я сам её прикручивал — работал в ЖЭУ: таблички вешал, крыши латал, в обед с мужиками смеялся. Казалось, мы держали весь район. Болты заржавели, но держатся. Как и я.
Сажусь, наливаю крепкий чай в крышку, раскладываю на коленях «Комсомолку» — не читаю, просто держу. Смотрю, как мимо идут люди: школьники, офисные, бабушки с сумками-тележками. Куртки меняются, лица — а я тут. Как столб на перекрёстке времён.
Иногда подсаживаются: соседка-пенсионерка, вечно спешащий студент, парень с лайкой, девушка с термосом. Посидели — ушли. А я остаюсь. Будто часть этой лавки — её голос, её память.
Как-то подошла женщина с фотоаппаратом:
— Можно вас снять? Для проекта о тех, кто никуда не уехал. Вы… как дух места. Вас видишь — и веришь, что не всё потеряно.
Я усмехнулся:
— Ладно. Только подпиши, что не сплю. А то подумают — старик задремал.
— Напишу, что вы — хранитель времени, — улыбнулась она.
— Да чтоб не грустно. Со светом.
Через неделю моё фото висело в местном паблике. Комменты: «Я его каждый день вижу», «Без него двор — не двор». Читал, молча улыбался. А утром — снова чай, газета. И взгляды прохожих — тёплые, узнающие.
Весной лавку поменяли — на железную, холодную. Рабочий спросил:
— Жалко?
Я кивнул не на неё, а на тень от старой:
— Жалко. Но не мне одному.
Вечером вернулся с краской. Подрисовал тонкую трещину — точно как на старой доске. Память. Знак. Сел, налил чай. Лавка скрипнула — будто приняла меня.
Теперь сижу здесь же. Лавка другая, но чай тот же — горький, с привкусом металла. Газета та же. Люди те же, только морщин прибавилось. Кто-то кивает, кто-то говорит «здравствуйте». А вчера мальчик шепнул маме:
— Смотри, это тот дед с фото! Он настоящий!
Иногда, чтобы остаться, не надо ничего делать. Просто будь. На одном месте. Долго. И честно. Чтобы кто-то, проходя, подумал: «Хорошо, что он есть». И тихо улыбнулся.
