– Не нужна мне такая дочь! – бушевала Валентина Петровна, тряся смятым листом. – Позорище! Куда я людям теперь глаза покажу?
– Мам, успокойся, – просила Ульяна, стоя в дверном проеме со слезами на глазах. – Давай поговорим по-хорошему.
– О чём тут разговор? – голос матери становился пронзительнее. – Институт бросила, дело путёвое не нашла, а теперь это! С кем-то там связалась, всему дому стыдно!
Соседка тётя Клава из-за стены осторожно высунулась в коридор, привлечённая шумом. Валентина Петровна заметила её любопытный взгляд и закипела пуще прежнего.
– Видела? Уже по всему подъезду трещит! – швырнула она бумагу на стол. – Двадцать пять лет в тебя вкладывалась, всё самое лучшее отдавала, а ты вот как меня благодаришь!
Ульяна нагнулась, подобрала листок, старательно разгладила его дрожащими пальцами. Заявление в ЗАГС. Её заявление.
– Мам, я же счастлива, – попробовала она объяснить. – Никита прекрасный человек, он меня любит…
– Прекрасный? – Валентина Петровна фыркнула зло и горько. – Разведённый, с ребёнком, без приличной работы, на десять лет старше! Альфонс натуральный!
– Неправда! У Никиты своя мастерская, машины чинит…
– Мастерская! – передразнила мать. – Гараж, так прямо и скажи! И ты там всю жизнь бензином дышать будешь?
Ульяна опустилась на стул, ноги подкосились. Она несколько дней репетировала этот разговор, настраивалась на честность. Но вышло всё не так.
– Мама, я взрослая. Мне двадцать пять.
– Вот именно! – выкрикнула Валентина Петровна. – В твоём возрасте я за отцом твоим уже была замужем, на заводе работала, квартиру нам давали. А ты! Шляешься неизвестно где с неизвестно кем!
– Папа ведь тоже ушёл, – тихо промолвила Ульяна и сразу пожалела.
Лицо матери совершено побелело.
– Как смеешь! Отец твой в аварии погиб! Он нас не бросал!
– Прости, не то хотела сказать…
– То самое! – Валентина Петровна заходила по кухне, как медведица в загоне. – Повторить мою судьбу хочешь? Ребёнка растить одной? Твой Никита одну семью уже развалил!
– Развод – обоюдное решение. Не сошлись характером.
– Ага, не сошлись! – мать уселась напротив, впиваясь в дочь взглядом. – А с тобой, выходит, сойдутся? Ты вообще понимаешь, во что лезешь? У него же дитя от первого брака! Алименты плати! Что тебе на жизнь останется?
Ульяна молча терла виски. Голова трещала от крика, а в груди ныло. Она так мечтала рассказать маме о счастье, вместе платье выбрать…
– И вообще, – продолжала Валентина Петровна, – где ты его выкопала? В каком подвале познакомились?
– На именинах у Вари Морозовой. Я тебе говорила.
– Варя Морозова! – мать всплеснула руками. – Эта ветреница? Три раза замуж собралась? Знакомства у тебя, Улька, первоклассные!
– Мам, при чём тут Варя? Никита там случайно оказался, с другом пришёл…
– Случайно! Такие мужики не бывают нигде случайно. Они девочек доверчивых специально ищут.
Ульяна вскочила.
– Прекрати! Ты его не знаешь, а уже судишь!
– Да зачем мне его знать? – Валентина Петровна тоже поднялась. – По тебе всё видно. Ходишь вся понурая, тощая, синяки под глазами. Вот он, твой суженый?
– Похудеть-то я от нервов! Знала же, что будешь против.
– Ещё как против! Не для того я тебя на ноги ставила, чтобы ты первому шалопаю себя отдала!
Раздался звонок в дверь. Обе замолчали, насторожившись.
– Он? – прошипела Валентина Петровна.
– Да, договорились встретиться.
– Ни за что! Не пущу его на порог!
– Мам, ну пожалуйста! Хотя бы взгляни на него. Поговори. Вдруг передумаешь.
– Никогда в жизни!
Звонок повторился, настойчивее.
– Ульян, это я, – раздался из-за двери мужской голос.
Ульяна взглянула на мать умоляюще.
– Мам, ну пять минут всего.
Валентина Петровна помедлила, но любопытство победило.
– Заходи. Но только на пять минут. И чтоб ноги его здесь больше не было.
Ульяна открыла дверь. На
Алексей действительно оказался порядочным человеком, и через два года, когда они справляли новоселье в своей собственной квартире, купленной на честно заработанные деньги, Валентина Петровна, глядя на сияющего внука Сашеньку, мысленно просила у дочери прощения за тот давний скандал и тихо благодарила Бога, что всё сложилось.
