Когда двадцатилетняя Любовь Петрова вошла в загс с букетом белых лилий и дрожащей улыбкой, все обернулись. Рядом, спокойный и величавый, стоял Аркадий Смирнов – седовласый, шестидесятилетний, в синем костюме, что искрился в утреннем свете. Шёпот следовал за ними как тень. Но Люба лишь крепче сцепила руку с Аркадием и шагнула вперед.
Миру их брак казался странным. Для Любы же он был началом спасения.
Люба всегда училась на отлично. Умная, трудолюбивая и скромная, она выиграла полную стипендию в университет, подрабатывая в двух местах. Родители её, Дмитрий и Галина, были добры, но бедны. Отец потерял работу на заводе два года назад. Мать надрывалась, убирая квартиры. А младший брат Ванечка, всего десяти лет, нуждался в операции на сердце, которую семья оплатить не могла.
Кредиторы звонили ежедневно. Холодильник часто пустовал. Грядущая зима пугала.
Люба перепробовала всё. Стипендии, заявки на гранты, репетиторство – но одни только больничные счета были ужасающими. Однажды ночью она застала мать в кухне, рыдавшую над стопкой неоплаченных счетов.
«Я найду выход», – прошептала Люба, обнимая её.
Но что могла поделать студентка без гроша за душой?
Тогда Алевтина Фёдоровна, пожилая дама, которой Люба давала уроки, обмолвилась странным.
«Я знала одного человека, – сказала она за чаем, будто вспоминая старый роман. – Он предложил женщине брак, дабы та унаследовала состояние раньше. Ему нужна была не спутница жизни – лишь человек честный, добрый».
Люба смущённо рассмеялась. «Как… необычно».
Но слова запали ей в душу.
Позже Алевтина Фёдоровна вручила ей визитку с именем Аркадия Смирнова. «Ему не нужна любовь, – пояснила она. – Он просто… устал от алчных родственников, ждущих его смерти ради наследства. Он желал осмысленного продолжения дела».
Люба уставилась на визитку. «Что от меня потребуется?»
«Выйти за него. Жить с ним. Быть законной супругой. Без личных обязательств. Он очень чётко это оговорил. Но будь добра и честна. Это всё».
Люба не позвонила сразу. Но когда Ваня упал без чувств на физкультуре и вновь оказался в больнице, она, сидя на краю койки в общежитии, дрожа, набрала номер.
Аркадий Смирнов был не похож ни на кого из знакомых Любе.
Вежливый, сдержанный, на удивление душевный. Отставной архитектор без детей, он жил в отреставрированной усадьбе под Пермью. Обожал книги, классическую музыку и пить чай на рассвете.
«Я не считаю брак непременно романтическим союзом, – сказал он на второй встрече. – Порой он – о взаимном уважении и сотворении чего-то доброго».
Люба была откровенна. «Мне нужно помочь семье. Это единственная причина».
«А мне – человек, кто употребит моё состояние на благое, а не пустит его по ветру жадной роднё, что меня не навещает»,– ответил он.
Они договорились: она поселится в усадьбе. Сможет учиться. Поможет управлять его фондом помощи. После свадьбы Аркадий оплатит операцию Ване и долги её родителей.
Казалось нереальным. Но стало реальностью.
Через две недели они расписались в загсе тихо.
К удивлению Любы, жизнь с Аркадием оказалась не странной – мирной.
Они жили в разных комнатах. Их отношения походили скорее на дружбу или связь наставника и ученицы. Он поощрял её учёбу, пришёл на выпускной, помог поступить в магистратуру.
Люба же вела хозяйство, помогала перестроить фонд так, чтобы он давал стипендии обездоленной молодёжи, и понемногу возвращала жизнь старому дому.
«Не думал, что услышу здесь вновь музыку и смех», – признался однажды вечером Аркадий, глядя, как Люба учит Ваню играть на пианино в гостиной.
«А я не думала, что буду её играть», – улыбнулась она.
С годами шёпот утих. Соседи видели Любу, сажающую цветы в саду, принимающую гостей на благотворительных вечерах, улыбающуюся рядом с Аркадием, когда они выходили в свет. Она была не расчётливой интриганкой. Она излучала доброту и энергию, а Аркадий светился рядом с ней.
Наутро в день двадцатипятилетия Любы Аркадий удивил её поездкой в Крым. Осматривали древние крепости, ночевали в уютных пансионах. В последний вечер Аркадий протянул потёртый конверт.
«Я написал это до нашей свадьбы, – сказал он. – Но хотел, чтобы ты прочла, лишь когда придёт время».
Внутри лежало письмо.
*Дорогая Люба,*
*Если читаешь эти строки – спасибо тебе.*
*Спасибо за солнечный свет в последнюю главу моей жизни.*
*Знаю, времени отпущено мало. Врачи предупреждали о сердце. Молчал, ибо не хотел жалости – или паники.*
*Женитьба на тебе была не только ради сохранения состояния. Я хоте
И стоя там, перед каменной плитой, где ветер играл опавшими листьями, Екатерина в последний раз коснулась прохладного мрамора, зная шёпот Аркадия в её сердце теперь будет вечности эхом.