«Она даже не сказала спасибо за то, что я сидела с её ребёнком, а потом ещё и обвинила меня во лжи» — в голосе Галины Степановны слышится горечь.
— Я же не машина, — вздыхает она, проводя ладонью по седым волосам. — Мне уже шестьдесят семь, здоровье не то, а забот только прибавляется. Я не против помогать. Не против проводить время с внучкой. Но когда вместо благодарности получаешь упрёки, это ранит по-настоящему.
Её сын — Михаил, ему тридцать пять. Его жена, Ольга, на четыре года моложе. Вроде семья крепкая, живут вместе больше двенадцати лет, но отношения между свекровью и невесткой всегда оставались прохладными. Никогда не ссорились открыто, но и душевной близости не было.
Поначалу Галина Степановна искренне обрадовалась, узнав, что у них будет ребёнок. Внучку Светочку она полюбила с первого взгляда. Девочка весёлая, светловолосая, сразу привязалась к бабуле. Сын с женой не просили, но Галина сама предлагала помощь — то забрать из садика, то остаться на ночь, то взять к себе на дачу.
Но постепенно помощь стали воспринимать как должное. Свету начали «привозить» к бабушке всё чаще. Выходные, каникулы, порой и будни. А как-то раз Ольга прямо заявила: «Перед школой пусть побудет с вами — в сад не пойдёт».
— Я измоталась. Честно. Не отказываюсь — но возраст уже даёт о себе знать, давление скачет, ноги ноют. А тут нужно и накормить, и поиграть, и подготовку к школе делать. Света ведь уже не кроха — ей семь, характер проявляет, требует внимания, — вздыхает Галина Степановна. — Но я старалась. Потому что люблю.
И вот — точка невозврата. Волосы. У Светы они были густые, ниже лопаток. Ухаживать за ними — целый ритуал: мыть, сушить, расчёсывать, заплетать. Без фена — только полотенцем.
— Я же не заставляла! Просто предложила: «Может, немного подравняем?» А Света сама захотела. Я думала, мама не против. Но Ольга… — голос дрожит. — Она набросилась на меня, кричала, что я вру, что подговорила ребёнка, что я манипулирую.
Скандал вспыхнул с новой силой, когда Ольга увидела дочь. Волосы теперь — по плечи, и для невестки это стало катастрофой. В её глазах свекровь превратилась в злодейку, которая подрывает её авторитет.
— Да что за несправедливость? — сокрушается Галина Степановна. — Неужели я заслужила такое? Я даже ножниц не брала. Свету подстригла соседка, пока я в аптеку отошла. А виновата — я. И Миша молчит. Даже не позвонил.
Запрет видеться с внучкой стал для неё тяжёлым ударом. Девочка тянется к ней, скучает, а бабушка даже не может узнать, как у неё дела. И всё — из-за пустяка, раздутого в настоящую драму.
— Наверное, надо было промолчать. Или, наоборот, настоять на своём. Но я просто устала. Отдавала всё, что могла. А в ответ… — голос её прерывается.
На комоде в её комнате до сих пор стоит рисунок, подаренный Светой в прошлом году. Там — солнце, цветы и они: бабушка с внучкой, крепко держась за руки. Каждый день Галина Степановна смотрит на него и шепчет: «Прости меня, родная. Я люблю тебя, что бы ни случилось».
И в этом — вся правда жизни: доброта не всегда встречает понимание, но любовь не знает границ. Даже когда тебя отвергают, сердце продолжает ждать.
