«Продать душу за двушку?» — как сын заставил родителей выбирать между своим покоем и его удобством.
Николай Петрович и Анна Сергеевна прожили жизнь скромно, но с честью. Каждую копейку берегли не для роскоши, а ради будущего единственного сына — Дмитрия. Хотели сделать для него что-то важное, но долго не понимали что, пока однажды за самоваром Дмитрий не обмолвился: «Собираюсь жениться».
Решение пришло сразу: «Купим им квартиру». Не хоромы, конечно, но на «однушку» в приличном районе скопили. Рубль к рублю, год за годом — и мечта сбылась.
Дмитрий и его невеста Светлана ликовали. Они как раз собирались влезать в ипотеку, и вдруг — такой подарок. Свой угол, без долговой петли на шее. Сыграли свадьбу, въехали в новое жильё. Родители облегчённо вздохнули: «Теперь и о себе подумаем».
Перебрались в свой старый, но тёплый дом под Звенигородом. Настоящая русская дача — с яблонями, грядками, баней и крыльцом, где вечерами любовались закатом, а по утрам вдыхали запах свежести. Николай копался в огороде, растил огурцы да помидоры. Анна холила цветники, где каждую весну распускались пионы и ромашки — будто отголоски былого счастья. Тут был их мир: тишина, труд и радость.
Прошло пару лет. У Дмитрия и Светланы родились дети — сначала мальчик, потом девочка. В однокомнатной стало тесно. В один знойный июльский день Дмитрий приехал в гости и завёл разговор:
— Батя, мам… У нас со Светой всё хорошо, но… жить негде. Вчетвером в «однушке» — сами понимаете. Хотим переехать.
Николай с Анной кивнули. Дети растут, каждому нужен свой угол. Пусть берут ипотеку — молодые, справятся.
Но Дмитрий продолжил:
— Времена сейчас… Непонятные. Работа нестабильная. Я один кормилец, Света с детьми. А если кредит, а я без работы останусь? Всё рухнет. Поэтому… Может, продадите дачу?
У Николая в глазах потемнело.
— Сынок, ты же сам здесь вырос. Помнишь, как за ягодами бегал, с дедом картошку сажал? Для нас это больше чем дом. Это — душа.
Дмитрий лишь махнул рукой:
— Грядки — это вчерашний день. Утомительно. Вам лучше в квартире отдыхать, телевизор смотреть. Мы добавим, продадим «однушку» — купим «двушку». Заживём по-человечески.
Когда он уехал, во дворе повисло молчаниеИ лишь остывший чай в кружках напоминал о том, как хрупко бывает счастье между близкими людьми.
